Самому красноречивому демо-
крату первой волны.
Шел вверх этаж за этажом.
Незримый, в городе чужом,
Я мог зайти в любую дверь
Без риска собственных потерь.
И я вошел. Был полным зал.
Сидел «интернационал»:
Козел, Осел, Овца и Заяц
(уже косой, уже китаец –
В объятьях полувера,
Но странного размера).
Коза и Волк – соседи,
В приятельской беседе.
…Свинья, Гиена, Пума.
(почти как наша Дума.
Но, говорят, у той Пуме
Чего-то сдвинулось в уме.
Что, как отметил Какаду,
У них случается в роду.)
…Лиса, Пантера и Баран.
Все съехались из разных стран.
Один лишь Лев в абстракции
В журнале регистрации.-
Совсем не до приличия
Отсутствие наличия.
Всех остальных – не перечесть,
Но всем положенная честь.
Медведь, известный дуболом,
За председательским столом.
(из нашего минфина,
Пьет пиво из графина.
Горит нутро с вчерашнего –
Был юбилей Герашнева.
Как поотдаст лимончиком,
Позвонит колокольчиком.)
Вот краткий делает доклад
Осел, «бельканто» - демократ,
С «И-А» на слове «Гласность»,
По теме «Безопасность».
Казалось, в воздухе парил,
Мгновенно всех заговорил.
По заготовкам с южных стран
Был содокладчиком Баран.
(баран и в Ливии Баран,
Всегда готовый на таран.
Но по тому, как нес курдюк,-
Был в докторах больших наук).
Как тазиком по теннису,
Дал тезисом по «фэису»:
-Нет, ни к чему нам войны,
Когда пустуют бойни.
Веди коров, веди овец,
Веди баранов, наконец!
Как зашумела братия:
Вот это демократия!
Последней шкурой, сняв с себя,
Готов делиться, всех любя!
Жаль, записать не удалось.
Но тут такое началось!
Рукой поддерживая лист,
Упал бедняга журналист,
(Как падают консервы,
Не выдержали нервы!)
Потом начались прения,
Опять все то же пение.
Вот встал козел немолодой,
Тряся курчавой бородой,
Оливками глазами
Кого-то ищет в зале.
Он пробует сказать - «жилье»,
А получается – «жулье».
(Видать с деффектом дикция –
Такая уж традиция).
И по программе за «жилье»,
Голосовали за «жулье».
В вопросе обнимания
Добились понимания.
И на повестку «разное»
Я не скажу напрасное.
Еще не начали банкет,
Был председателю пакет.
По изучению письма,
Был опечален он весьма.
А меж рядов пошла молва:
«Письмо из Африки, от Льва!»
Медведь вздохнул, и без прикрас
Довел примерный пересказ:
«Живут здесь зебры, обнаглев.
Несчастный жалуется Лев.
Такая, мол, фигация –
Страдает популяция
От полосатой зебры,
Как от албанцев сербы.
Все виды фауны важны,
И даже слабые нужны!»
По залу прокатился гул,
А первый ряд так и всплакнул.
Не выдержал подлянки,
Давали валерьянки.
Тут встала Зебра, мялась,
Потом во всем созналась.
«Ну, притесняем, ловим, да.
Снимаем шкуру иногда.
Все от безделия и сплина.
Упала в стаде дисциплина.
Но мы, хотя еще грешили,
Единогласно так решили:
Всех, отошедших от загона,
Пусть Лев считает вне закона.
Ну, как бы жертвенною дичью,
И поступает по обычью».
По залу вновь овация –
Ведь новая сенсация!
А тонкий нервами как глист,
Опять валялся журналист.
Стоял лишь кинорепортер,
Он был на ухо не востер.
(Точней, глухой в натуре,
Но спец в аппаратуре).
Всей демократии «Виват»!
Кричал тут каждый демократ!
И было слышно с дальних сел,
Что громче всех кричал Осел!
От фотовспышек зал светлел,
А я невидимый сидел
За самой темной шторой,
Длиннее нет которой.
Но все в природе, наконец,
Находит истинный венец.
В конце интерконгресса
Зал покидала пресса,-
Будить без промедления
Общественное мнение.
Два жиденьких статиста
Тащили журналиста,
Как дошлую и тертую
Земную власть четвертую.
Когда их смолкли голоса,
То странно рыкнула Лиса.
А Заяц выступил вперед:
-«Ко мне, продвинутый народ!
Заприте крепче двери,
Чтоб в щели не глядели
Снаружи любопытные.
Конец, «парнокопытные!»
На том окончен ваш визит,
Сдать под расписку реквизит.
(Ох, чует ягодица,
Он скоро пригодится!)
Кончай прикидочный коллаж,
Долой ненужный камуфляж!
И первый маску снял с лица,
И что на теле, до конца.
Под маской Зайца, присмирев,
Был молодой красавец Лев!
(Давно я начал понимать:
Есть что собравшимся снимать!)
Лишь был у Борова конфуз,
А так – француз и есть француз.
(Давно я не смеялся так –
Лев снять не мог свиной пятак!)
Летели бороды, усы
И леопардовы трусы.
Свалили в кучу все рога.
Мне память эта дорога!
Стоят, в чем мама родила,
И держат разные дела.
Как, в общем, догадались вы,
Сидели в зале только Львы!
И даже этот дуболом
За председательским столом,
Под именем чужим сидящим.
Лишь пиво было настоящим!
И тот, в прикиде бородатом,
И даже Зебра в полосатом.
В спектакле этом заказном
Остался лишь Осел ослом.
Но, как сказала бы овца,
Остался честным до конца.
До демократии дорос!
Мог так раскрыть иной вопрос,
Что сам почти уж понимал.
И надо же, такой финал!
Когда закончился балдеж,
Он первый и пошел под нож!
В борьбе последней роковой
Погиб, несчастный, сам собой.
Отличным выдался обед!
Вот, где не нужен логопед!
Там поминали «Гласность»,
Но пили за «Согласность»!..
Попробуй, эту свору тронь!
Живуч! Живуч «троянский конь!»
Так повелось еще до нас: -
Весь «интер» - для отвода глаз.
С времен Тутанхамона
Не «интер» правит – «Моно»!
Так пусть летит через года:
Снимите маски, господа!