Я не помню тебя, хоть убей.
Как в хазарское море уже не войду,
С той поры, как в родном Молоканском саду
Извели на корню голубей.
Летом первых заметных морщин
Мы не спали, и было тоскливо вдвоём,
Сумасшедший клаксон голосил за углом,
В самый час поливальных машин.
Крыша грелась и плыли над ней
Стук трамваев и грохот дорожных работ
И заря распускалась во весь небосвод,
В цвет халяльных твоих простыней.
Развевалось бельё за окном,
Колыхались на нём муравьиные львы.
В мусульманской стране мы боялись молвы,
Словно мы никогда не умрём.