Четыре странные птицы
Четыре странные птицы,
Поют в ночи для меня,
У трёх из них, женские лица,
Четвертая из огня.
Одна мне поет про радость
Всего, что дано сполна,
Про горечь жизни и сладость,
И песня её грустна.
Тихо поет вторая,
Что совесть моя больна,
Что гибель мой мир ожидает,
И песня её грустна.
Третья поет сердечно,
О том, что сулит весна,
О том, что любовь не вечна,
И песня её грустна.
Четвертая исчезает,
Сгорает и восстаёт,
Надежда не умирает,
И радостна песнь её.
************************************
Я люблю вспоминать о веселой пирушке,
О смешливых друзьях и хорошем вине,
Вспоминать о прелестной чудной хохотушке,
Что когда-то доверилась мне.
Как искрились огни в наших пенных бокалах,
Отражая изысканный стол.
Как кружилась она, как она танцевала,
Как я к ней подошёл.
Хорошо вспоминать свежесть утра у моря,
Плески стаи дельфинов вдали,
Просто за руки взяться, смеяться и спорить,
Почему облака - корабли.
Вспоминать, в темноте, в завыванье метели,
Это было ли? Нет ли? Уснуть.
Бьется вьюга в окно, холод рвется сквозь щели,
И уже ничего не вернуть.
***********************************************************
Наш роман, длиною в поцелуй,
Влажный блеск миндалевидных глаз,
На стекле автобуса рисуй,
Эту тайну профиль и анфас.
Словно тихий ангел пролетел,
Мир расцвёл за окнами тюрьмы,
Близость наших душ на близость тел
Так беспечно поменяли мы,
На мгновенье. Нам открылся сад,
И без весел в лодке по реке,
В вечности, не знающей преград,
Закачались мы рука в руке.
Ради просто шепота о нас,
И пойди теперь им растолкуй,
Длиться он не здесь и не сейчас –
Наш роман длинною в поцелуй.
Улыбка грешницы
Что осуждение, что кара,
Какая это чепуха!
Пред обаянием кошмара,
И перед прелестью греха.
О, милой грешницы улыбка –
Небрежный ангельский лубок,
Такой таинственный и зыбкий,
Как сладкое движенье ног.
И не грешу уже, не каюсь,
Не преклоняюсь, не молюсь.
Я весь в желаньи растворяюсь,
Шипенью жизни отдаюсь.
************************************************
Ресницы
Ресницы её взметнулись,
Щёки залила алость.
Сладкое слово – юность
Горькое слово – старость.
Я и мечтать не смею,
Кроток и не замечен.
Ночь проходи скорее:
Утром её я встречу.
Сухо скажу ей: «Здравствуй»,
Вроде займусь делами.
Счастлив своим коварством:
Только стол между нами.
Смех её слышу милый,
Солнечна эта радость.
Господи, дай мне силы
Преодолеть свою слабость.
Но вот её взгляд случайный
На мне на миг замирает,
Или раскрыта тайна?
Нет, о своем мечтает…
*********************************************************
Ночная всадница
Весь мир зеленый в капельке сверкающей
Тебе несу я, милая. Лови!
Чтоб не пропал он, в миге замирающим
Губами ты его останови.
Взмах ласточки, стремительно летающей –
Легко прикосновение любви,
И нам с тобой, такого никогда ещё…
О шёлковые локоны твои!
Лети ночная всадница, горячая,
Слепым прикосновеньем ясно-зрячая,
Пришпоривая бёдрами коня.
Сверкая обнажённости доспехами,
Над временем, над вечностью, над вехами,
Проглатывай, как капельку, меня!
******************************************************
Прогулка
Выпью пива из горлышка в тёмном дворе,
Где склонились поблекшие звезды,
И кому рассказать о моем сентябре?
Рано в морг, а любить уже поздно!
Седина в бороде, а под ребрами бес,
И всё по фигу этому чёрту.
Вдруг посыплется счастье в ладони с небес,
Разрывая на вздохе аорту.
Так смеётся судьба. В паутине долгов,
В липких нитях вишу я, как муха.
Бросить всё и бежать? Не могу, не готов,
Не хватает присутствия духа.
Ведь не деньги, а жизнь – мой неслабый «должок»,
И на всех векселях – бескорыстье!
Мне оставлено небо, да пива глоток,
Да шуршащие осенью листья.
*******************************************
Женщина
Твои волосы розами пахнут,
Каждый шаг твой опасность таит,
Детский взгляд так наивно распахнут,
А улыбка премудрой Лилит.
В скучной жизни, где нужно крутиться,
Защищаться, растить, добывать,
Домработница ты и царица,
Ты - богиня и древняя мать.
Андрогиня и блоковский ангел,
Средоточье восторгов и слёз,
Ты ворочаешь сумки, как штангу,
(Крупный зад, атлетический торс).
И коня на ходу остановишь,
И в горящую избу войдешь,
Не Лилит ты, а Ева всего лишь,
Не в сонетах – в трущобе живёшь.
Это странно, в какое б обличье,
Ни загнал тебя подлый сюжет,
Тебе девять, и ты – Беатриче,
Ты – Любовь, ты – Божественный свет.