(Пролог одноимённой книги)
***
Здравствуй, мил человек!
Ты, конечно, поглощён житейскими заботами. Тебе хочется многое успеть в жизни. Оно и понятно: желание реализовать сокровенные помыслы присуще каждому из нас. Наши чаяния, смею думать, близки: добиться успеха в ремесле, заслужить уважение общества, иметь материальный достаток, обустроить свой быт, встретить близкого, понимающего тебя человека и создать крепкую, добропорядочную семью, чтобы любить и быть любимым.
Всё так! Но...
Обязательно найдётся что-либо, в самый неподходящий момент способное нарушить вожделённую идиллию.
Казалось бы, ни с того ни с сего, вдруг подкрадываются внутренние «разборки». Мятущийся разум начинает бередить душу, не находя ответа на всплывающие из глубин подсознания вопросы. Имевшиеся, до поры до времени, лёгкие сомнения (а кто без них?) переходят в тяжёлый скепсис.
Все физические и душевные потуги, направленные на достижение ещё вчера ясной и объяснимой цели, сегодня удручают своей конечной бессмысленностью.
Чувство неудовлетворённости заполняет твоё существо. Гнетёт беспощадное осознание реальности; что где-то, на каком-то жизненном перекрёстке ты разминулся с Самым Главным.
А Его, как раз, и не хватает тебе в повседневной жизни. Без этого Главного, при всём изобилии человеческого окружения, ты стал ощущать себя одиноким и заброшенным.
Увы, не ты – первый, не ты – последний.
Как быть?
А попробуй, приостанови свой суетный бег, подними голову, пронзи взглядом небо и поразмышляй об извечном: откуда взялся окружающий мир, в котором мы живём? Кто Творец всего и вся, и что Он хочет от нас?
Надеюсь, ты сподобишься получить ответы на сакраментальные вопросы, и твоя взволнованная душа обретёт желанное равновесие.
Я же постараюсь помочь тебе в этом. Возможно, мой опыт поиска Утраченного – будет полезен.
О себе поведаю следующее.
Родился в обычной семье, на том ответвлении генеалогического древа, которому внешне показательная религиозность была не свойственна.
Тем не менее, по христианской православной традиции крещён во младенчестве. Рос нормальным ребёнком: учился, шалил, гонял голубей... Отклонений в ту или иную сторону не наблюдалось (если не считать обострённого чувства справедливости). Да мало ли таких пацанов?
Но признаюсь, нечто удивительное, – то, чем не мог я ни с кем поделиться, посетило мою неокрепшую душу ещё в детстве.
Иногда, среди ночи, меня будила смутная тревога. Сон улетучивался, а голову наполняли не по возрасту мысли: о жизни и смерти, о бесконечности мира...
Перевозбуждённое сознание, с лихорадочным ускорением, пыталось ворваться в непостижимое.
От сумасшедшей скорости дерзновенной работы мозга, моё тело, рефлекторно, сжималось в комочек. Всё моё естество охватывал метафизический страх. Казалось, вот-вот, и я преодолею тот барьер, за которым...
Но!
Из груди вырывался отчаянно-протестующий крик, и кто-то невидимый, как будто резко бил по тормозам: Стоп! Туда нельзя! Оттуда не возвращаются!
Леденящее оцепенение сменялось неописуемым просветлением, и это можно охарактеризовать как Состояние Абсолютной Любви.
Испарялись все накопленные обиды и огорчения. Понятие «враг» становилось нелепым и теряло всякий смысл. Душу перехлёстывал поток восторженных желаний: перед всеми за всё извиниться, именно сейчас, и впредь творить лишь добро. Душе возвращалась её первозданная чистота. К сожалению, – на какие-то мгновения. Яркая демонстрационная картинка из другого, неведомого мира.
Умиротворённый, я вновь засыпал, но приходил новый день со своим привычно-суетным набором, забывалось ночное озарение, бытьё продолжало замусоливать душу.
Только некая Сила не желала подобной неряшливости и, с регулярной периодичностью, совершала ночные визиты.
Уже будучи искушённым, неоднократно битым жизнью человеком, я, наконец, понял значение крылатой фразы: «Мудрость начинается со страха Господнего».
А происходившее со мной и являлось именно тем, Божьим страхом.
Значит Кто-то (и не в моей компетенции знать причины того) «подстраховывал» мой разум, удерживал меня от непоправимых шагов и, среди всевозможных дорог и тропинок, настойчиво указывал требуемое направление.
Но до понимания сего надо было дорасти.
Вот я и рос.
Не обладая какими-то ярко выраженными способностями, но имея определённые амбиции, практически всегда достигал желаемого результата.
Мне открывали свои тайны и становились подвластными ремёсла, в которых, по логике вещей, я должен был оставаться пожизненным дилетантом. Желания моей натуры обязательным образом исполнялись. И это стало восприниматься как само собой разумеющееся.
Конечно, на всё требовались душевные и физические усилия (может быть и сверх того), но твёрдостью характера природа меня не обделила.
Преодоление сложностей стало моим хобби. Я игрался жизнью, был очарован её многогранностью, а жизнь подбрасывала всё новые краски...
Только с некоторого времени, я стал ощущать, что живу в долг. Смутное недовольство собой заставляло «сбавлять обороты», пересматривать какие-то позиции. Увы, мы все не без греха, но плохого людям я старался не делать (по крайней мере – осознанно). Моральные нормы общежития признавал как единственно правильный ориентир человеческого поведения.
Так кому же я оказался должен?
И в чём выражается этот долг?
От навязчивых мыслей казавшаяся непоколебимой земная опора вдруг стала шаткой.
Естество жаждало дополнительных разъяснений.
И эти разъяснения не заставили себя ждать.
В общении с людьми я стал использовать любопытные аргументы, необъяснимым образом приходившие в мою голову (хотя ранее, не владел подобной информацией).
Это было удивительно. Производя впечатление эрудированного человека, я не являлся таковым в привычном понимании (книги читал по «традиционному» для большинства людей списку).
А тут, душа затребовала особенную, Единственную Книгу, способную прояснить мне самому мои же разглагольствования.
Невидимая десница подтолкнула меня к религиозно-философскому наследию цивилизации. «Перелопатив» всевозможные духовные трактаты, обнаружив в них много рационального, я, наконец-то, прочувствовал свои корни. Я нашёл ту, – вожделённую Советчицу, – которая уже не отпустила меня.
Её имя – Библия!
А жизнь продолжалась.
Любимые «игрушки» (плоды творческого труда) я с удовольствием раздаривал всем желающим. Ведь минуты душевного отдохновения всегда были необходимы обществу как воздух, как вода и хлеб.
Но с Библией, во мне заискрился доселе неведомый огонёк, ещё неустойчивый, подверженный душевным колебаниям, но уже согревающий осмысление бытья. Забрезжила (пока ещё замутнённая) перспектива, дающая спасительную Надежду в понимании целесообразности земного существования человека.
Началась подспудная, серьёзная и кропотливая работа души, сердца, разума – целенаправленный поиск Того, Кто везде и во всём, Кто даёт и отбирает, Кто наш неистощимый кредитор и Чьи мы пожизненные должники.
Поиск Бога!
Я стал более внимательно, более вдумчиво относиться к текущим событиям. Ведь каждый день приносит с собой какую-либо ситуационную подсказку: Не ошибись! Поступай именно так, как требует совесть.
А это значит, что Господь рядом, и твоя жизнь у Него, как на ладони. Главное, научиться видеть и слышать (т.е. распознавать) получаемые знаки, не проходить мимо, не отмахиваться от них.
В помощь духовным исканиям (1997 г.) я получил нежданную, но сверхжеланную возможность посетить Библейские места. Это было чудом. Побывать паломником на Святой земле дорогого стоит.
Не каждому страннику удаётся (из-за непрекращающегося арабо-израильского конфликта) поставить свечи в главных Христианских Святынях: Вифлеемском храме Рождества Христова, Иерусалимском храме Гроба Господнего, Назаретском храме Святого Семейства.
Я омылся священной водой Иордана, где Иоанн Предтеча крестил Самого Спасителя. Вознёс молитву с благословенного берега Галилейского озера (с так называемой горы Блаженств, где когда-то Христос провозгласил Свою Нагорную Проповедь). Испытал благоговейный трепет у подножия горы Фавор, на которой свершилось преображение Сына Человеческого.
Повторюсь, всё происходившее со мной, я воспринимал, как чудо.
Но Некто не преминул возможностью испытать меня на готовность и способность правильно реагировать на чудеса.
Поясню.
Иерусалим посещают не только с молитвами. Израиль – это и популярный туристический маршрут. А бесцеремонная назойливость торговцев сувенирами на «Крестном пути» очень мешает душевному самоуглублению.
Беспардонные «фотосессии на память» отдельных граждан мира, топчущих «Вифлеемскую звезду» в гроте Рождества, одновременно обескураживают и искушают.
Возникает дьявольский соблазн; хочется и себя запечатлеть в подобной дикости (будет, что показать родным и близким).
Слава Богу, внутренний протест побеждает, отводит от лукавой мысли.
Но изощрённый искус, с ещё большей силой, повторяется у Гроба Господнего. Из последних сил перегретый разум сопротивляется наваждению: Нет! Этого делать нельзя! Здесь царит сакраментальность.
А вот и внешний двор храма.
Ну, наконец.
Кажется, выдержал, не поддался бесовщине.
Подожди... Тут подножие Голгофы, на которой и был распят Христос. Смотри, как символичны, прислонённые к Лобному месту посильные кресты паломников, изъявивших желание на себе испытать хотя бы толику несоизмеримой тяжести скорбного Пути Мессии.
Лихорадочно ищу оправдания вновь накатившей слабости: ну, что плохого я сделаю, всего лишь один кадр на многократно растиражированном фоне?
Всё.
Ломаюсь... Поддаюсь...
Необратимый щелчок затвора фотообъектива.
Готово.
На душе – пакостно.
Мерзкое чувство свершившегося предательства (далеко тебе, родной, до душевной зрелости).
Дома проявляю плёнку. Так оно и есть.
Прельстивший меня кадр – полностью засвечен!
До него и после – качественные снимки (а ведь технические, световые, погодные условия съёмок были одинаковы, разница во времени – минимальная).
Вывод: учись слушать и слышать Голос Неба.
То был снисходительно-мягкий, показательный пример неизбежности отрицательных последствий, в случае, когда человек игнорирует протестующую совесть.
Могло встряхнуть и покруче.
Конечно, эта поездка дала мне очень многое. Понятие «Вера в Бога» стало восприниматься более цельным, гармоничным.
Я приобрёл новое душевное качество (или оно «проснулось» во мне). То, что ещё вчера мог себе позволить и считал незазорным, теперь выглядело непотребным. Превозмогать себя в подобных мелочах стало необходимостью.
Но отсюда возникли и дополнительные непонятности с окружающим миром. Ощущая в каких-то вопросах внутреннюю правоту, моя натура стала болезненнее реагировать на проступки людей. И эти проступки, совсем не обязательно, имели непосредственное отношение ко мне.
Сам, находясь ещё в душевном младенчестве, я пытался осуждать мир. Видимые и невидимые жизненные противоречия бередили мою душу, а воспалившийся разум готов был возгордиться своими метаниями.
Но вот однажды вечером, находясь дома, и, в очередной раз, погрузившись в беспокойное мудрствование, я одномоментно получил ответы на все свои вопросы.
Случилось то, что потрясло мою сущность, то, после чего обратная дорога на территорию сомнений просто-напросто исчезла, как будто её никогда и не было.
Яркая вспышка света! (словно кто-то включил электрический блок с мощнейшими прожекторами). Пространство моей комнаты стало неосязаемым.
Передо мной материализовался Человек.
Конечно, можно попытаться в деталях изобразить Его внешность. Но не в том суть.
Глаза! – этого достаточно, чтобы трепетать всю оставшуюся жизнь.
Не допускающее противодействия, стопорящее энергетическое поле, пронзающее каждую твою клетку; дистанционно-иерархическая укоризна, выворачивающая наизнанку все потайные закоулки души и, в то же время, по-человечески понятная, снисходительная усталость сильной Личности, которая, обладая возможностью наказать (покарать) любого ослушника, сдерживает Свою силу, – всё это, одновременно, было выражено во взгляде явившегося столь ошеломляющим образом Гостя.
Человек строго, но спокойно произнёс:
Я – Иисус Христос!
Боже! Всё моё омерзительное ничтожество выползло наружу.
Трясущаяся рука, как заводная, не успевала за крёстным знамением (а надо знать мой нрав). Куда только подевалась гордыня?
Я мельчал в буквальном смысле; превращаясь в жалкое подобие некой земной твари.
Изведанный с детства метафизический страх перерос в метафизический Ужас.
Душа и плоть обмякли до желеобразного состояния. Способность к какому-либо сопротивлению (возражению) даже не напоминала о себе.
Амёба, размазанная по полу.
В глазах Могущественного Посетителя промелькнуло разочарованно-болезненное: вот и ещё один не лучше других, так стоило ли для подтверждения сего факта являться сюда? Ведь ты имел и имеешь, более чем заслуживаешь, и этого вполне достаточно для обретения непоколебимой Веры.
...Приведённый обличительно-назидательный монолог не был произнесён вслух, но был понятен без слов.
Скоротечная «немая» сцена расставила всё по своим местам.
И вновь озвученное Слово: «Пошли».
Человек повернулся, и более не глядя на меня, неспешно стал удаляться.
Раздавленный произошедшим, от стыда не смея поднять глаза, я безропотно поплёлся следом и оказался у нескончаемого, удрученного некой безнадёжностью, людского потока, движущегося к реке.
Гнетущий непрерывный гул от шаркающих ног и сдавленного дыхания безмолвной толпы витал над скорбной очередью.
Очередь входила в реку, и река поглощала её. Неизбежность трагического финала была очевидной. Крепости духа от этого не прибавлялось. Но смирённо-гипнотическая обречённость, невидимой цепью сковывала волю людей.
Наступил и мой черёд сделать вымученный шаг.
Господи! Водная зыбь начала растворять то, что на земле было главным для меня – моё тело.
Я, как земное существо, исчезал...
То была наивысшая, в своей драматической беспомощности, точка.
...
Но что это?
Не видя своих ног, рук... – я осознаю происходящее.
Я жив! живу!!! и вовсе ни к чему мне груз человеческой плоти.
Ликующее озарение: сие – река жизни!
Апофеоз воскрешённой, тысячекратно приумноженной радости.
Только это – уже за пределами слов.
Спасибо, Боже!!!
Вспышка.
Я опять в родных четырёх углах.
Шок.
Невероятность случившегося была всепоглощающей. Но я не торопился с выводами, понимая неординарность события. Моя временная растерянность не позволила даже отметить дату Чудесного Явления (память сохранила лишь месяц – январь 1998 года).
Чтобы не впасть в прелесть, была необходима пауза. Требовался определённый срок на размышления и наблюдения: как произошедшее отразится на мне?
Я предвидел возможные недоумения и скептицизм со стороны тех, с кем решусь поделиться сокровенным (а рано или поздно это будет необходимо сделать – предчувствие требовало того). В самом деле, мало ли кому что привидится или приснится. Люди могут и пальцем у виска покрутить. Хотя, выражаясь анкетным языком, я «не привлекался, не судим, психически здоров и справок не имею». Но и заверенных документов, подтверждающих произошедшее, мне никто не выдавал.
И, тем не менее, это был не сон.
За всю жизнь мне переснилось разное, даже неоднократно повторённое. Но сегодня, засыпая, я, недостойный, в своей дерзновенной наивности (прости, Господи) мечтаю о возвращении изведанной Благодати (хотя бы и во сне).
Но, увы... Такими посещениями, как видно, Небеса не разбрасываются.
А подтверждающий «документ» всё-таки наличествовал.
Придя в себя, который раз до мельчайших подробностей прокручивая зафиксированное в голове видение, я чувствовал, что упустил некую подсказку.
Ба! Так вот же она!
Ведь Господь представился: «Я – Иисус Христос», сделав особое ударение (акцент) на втором слоге Своего имени. А это несвойственно русской речи.
Мы, русскоговорящие, с молоком матери впитали привычно звучащее – Иисус (с ударением на третьем слоге).
Разве в наших снах, «общаясь» со знакомыми людьми, мы произносим характерные для слуха имена как-то по-другому? Конечно нет. Это было бы абсурдом (по крайней мере, со мной такого не происходило никогда).
Смещённое ударение оказалось безошибочно заложенным паролем, убирающим любые сомнения в реальности произошедшего. Через такой знак нельзя было перешагнуть и не споткнуться.
Но и это ещё не всё.
Мне был разъяснён наболевший вопрос, очень важный для правильного осознания многих вещей.
Как я понял, объединённая фраза; русскоязычно произнесённое – Иисус, но с непривычным латинским ударением и, несомненно, традиционное – Христос (прозвучавшее с нашим родным, а не западным акцентом), было дополнительным напоминанием – Господь Един для всех людей. Он – неделим! О чём и вопиет Библия.
А далее, со мной произошло вот что.
Безусловно, я изменился. Библия стала моей путеводной Книгой. Ежеутренне и ежевечерне, безо всяких оговорок и ссылок на обстоятельства, открываю Священное Писание и по непрерывному кругу впитываю Божественную Мудрость (на уровне, доступном человеческому пониманию). А это понимание, с каждым прочитанным циклом, становится более ясным и глубоким.
Уверен, Библейский символизм будет приоткрывать свою завесу до последнего земного дня, отпущенного мне Создателем.
Главная же перемена, произошедшая в душе – неутоляемая жажда добродетельности. К тому же, я превращался в более терпеливого человека, из моей души, постепенно, стали улетучиваться негативные качества, которые ранее были ей присущи. Зато приобретали гораздо высшую степень твёрдости позитивные моменты.
К примеру, ложь всегда была противна моей натуре. Но теперь, солгать, обмануть – для меня, в принципе, невозможно. Это – вопрос жизни.
Богопочтительные мировоззренческие откровения уже непрерывным ручейком наполняли душу. Но этот ручеёк предназначался не только мне одному. Ведь рядом, слишком много людей блуждало по пересыхающему руслу Заповеданной морали, и у них не было той Веры, которую получил я (уж не знаю за что). А без Веры жизнь теряет всякий смысл.
Конечно, кто-то, напоказ, может бравировать своим атеистическим скептицизмом, но внутренняя неустроенность такого человека, рано или поздно, обязательно проявит себя.
Уверовать же в Истинном значении религиозного понятия, очень трудно. Мирская суета не способствует этому. Хотя есть Церковь, есть храмы... Но дорогу к Единственному Храму находит не каждый.
А я чувствовал, что могу и обязан помочь скептику.
Нет, моя душа не прельстилась эгоистическим самомнением. Упаси, Боже!
Наоборот, она продолжает испытывать нужду в самосовершенствовании. Ей самой необходим мудрый духовник.
В поиске такого наставника-единомышленника, я побывал во многих известных приходах, подворьях, монастырях.
К сожалению, на сегодняшний день, вывод не утешителен: «крутолобому» сомневающемуся проблематично оказаться в храмовых пределах.
Дефицит желанного простосердечия и добродушной откровенности в среде духовных пастырей, оставляет невоцерковлённого человека в своей гордыне один на один с беснующимся миром, в котором для пагубной безбожности предостаточно лукавых аргументов.
Но ведь кто-то должен суметь поговорить с гордецом на его языке и убедить в том, что каждый из нас нужен Богу, и Бог нужен каждому из нас.
Этими мыслями я был переполнен.
В то же время, продолжая оставаться увлечённым повседневной работой, оправдывал своё публичное молчание тем, что и без меня найдутся проповедники. А я уж поагитирую в своём, тесном кругу.
Но, как видно, расслабился. Не до конца внял милости Господней. Посчитал, что должник я не самый худший. Только долг оказался велик, и он придавил меня.
Я заболел. Заболел серьёзно и практически лишился возможности вести привычную жизнь. Любимые «игрушки» стали неподъёмными.
В горячих молитвах я просил прощения у Господа за свою «недоработку» и обещал, в случае выздоровления, поделиться с нуждающимися всем тем сокровенным, что получила моя душа.
Небеса вняли просьбам.
Я же, в щенячьей радости, вновь кинулся к своим «цацкам», откладывая на завтра то, что безусловно, необходимо было сделать позавчера.
Результат подобной «забывчивости» был предсказуем и проявился так, что уже не обошлось без интенсивной терапии.
Врачи делали, что могли. Спасибо им. Но желаемого выздоровления не наступало.
И снова жаркие, стыдливые взывания к Богу о помощи.
Ответ принесла чёткая, ясная мысль: ты дал обещание Господу, почему ж не торопишься его выполнять? (хотя сам «напрягаешься», когда не выполняют обещанное тебе).
А ведь Священное Писание гласит: «Когда даёшь обет Богу, то не медли исполнить его; ибо Господь, Бог твой, взыщет его с тебя, а на тебе будет грех... Лучше тебе не обещать, нежели обещать и не исполнить» (Втор. 23:21; Еккл. 5:3,4).
Вот и наступило время взыскания.
Лекари в подобной ситуации бессильны. Только во власти Создателя распорядиться: жить человеку или нет, болеть или выздороветь (за примерами далеко ходить не надо: никакие деньги, никакие профессора не помогут, если Всевышний вынес кому-то окончательный вердикт).
А хождение по эскулапам (в самом благополучном варианте) не что иное, как дополнительные испытания, дополнительные нагрузки к физическим страданиям, зачастую, для вразумления человека. Сие – во благо. Роптать здесь – себе вредить (ведь без физических страданий человек не способен достичь душевной зрелости).
Просветлённая мысль напомнила и слова апостола Павла:
«...поскольку откровения мне были необыкновенные, то дано мне было жало в плоть мою, послан был слуга сатаны терзать меня, чтобы не вознёсся я чрезмерно!
Молил я Господа трижды о том, чтобы это страдание покинуло меня, и оставил меня слуга сатаны в покое, но Господь сказал мне: «Милости Моей должно быть достаточно с тебя, ибо сила Моя крепче всего, когда ты слаб».
...Поэтому удовлетворён я вполне слабостью своею, доволен оскорблениями, невзгодами... трудностями всеми во имя Христово, ибо, когда я немощен, тогда и силён» (2 Кор. 12:7-10).
А тут, кстати, подвернулся случай посетить окрестности Дивеева – места, прославленные преподобным старцем Серафимом Саровским. И что ты думаешь? Там я получил очередной, указующий знак.
Дело в том, что по неисповедимым путям Господним, произошла моя встреча с дивеевской пророчицей Пашей.
До того момента, о её существовании я и слыхом не слыхивал (а тяги ко всевозможным оракулам и предсказателям у меня никогда не наблюдалось).
Но Небеса распорядились по-своему: поставили перед фактом.
Позже я узнал, что отношение к этой пожилой, в определённом смысле невменяемой женщине, изъясняющейся лишь обрывочными междометиями, в самом Дивеевском монастыре неоднозначное.
Но! Опять удивительный момент.
Я оказался невольным свидетелем тайного посещения провидицы церковной сановней персоной.
Под покровом ночи, инкогнито, с соответствующими своему положению атрибутами (дорогой внедорожник, охрана) подкатил к дому, в котором Паша и обитала (под присмотром монастырской послушницы). Аудиенция продолжалась более двух часов (!).
Пусть отмеченный эпизод будет своеобразным штрихом к характеристике старицы.
Ещё несколько строк, в качестве пояснения.
При виде какого-либо человека, Паша или впадает в буйство или умиротворённо улыбается (наверно, такова её реакция на скрытую сущность посетителя). Пророчествовать в традиционном смысле (через слова) у неё нет возможности. Нарушена речь, и, как я упоминал, пользуется она невнятными междометиями.
Коротает век бабушка в маленькой клетушке с домашним иконостасом и, по большей части времени, копается в своём «богатстве»: многочисленных предметах-безделушках, которые ревностно хранит в небольших домотканых мешках.
Каким образом с ней общаются приходящие? То – дело сугубо личное.
Но все ждут одного: что за вещи достанет пророчица из своих «сокровищниц» в их присутствии. А далее, толкуй сам, как хочешь...
Моё появление перед, буквально минуту назад, бушевавшей Пашей, вызвало у нее блаженную улыбку.
Гортанно-сдавленный выдох: «Ва-ся!» (вот те на!!!) – приветствовал как бы старого знакомого, долгожданного гостя.
Перекрестившись, я притулился рядом на свободный табурет. Старица добродушно, но настойчиво (можно сказать по-матерински), что-то мне бормотала и указывала на икону Спасителя с горящей перед ней лампадкой.
Я встал, подошёл к Священному Образу, помолился.
Паша удовлетворённо хмыкнула и закивала головой. После чего достала из мешка обычную шариковую ручку (но с красным наполнителем), отдала эту ручку мне и, вновь – однозначный жест в сторону иконостаса. Жест понятный.
Только лицо провидицы, почему-то, выражало некую озабоченность. Она опять потянулась к своим мешкам. Неспешно (как бы в раздумьях) порывшись, вынула сувенирное Пасхальное яйцо. Небольшая пауза. Видно что-то её не устроило. Снова рука оказалась в драгоценном хранилище, и наконец, извлекла второе Пасхальное яйцо.
Теперь, удовлетворённая, держа на ладонях по обозначенному предмету, Паша, требовательным междометием, заставила обратить внимание на получившийся расклад. И, ещё раз, кивок головы в сторону иконописного лика Христа.
Во мне всё ёкнуло.
Я не знал, что в человеке столько слёз, и они могут быть такими... Одновременное (ох, как знакомое) чувство стыда и просветления захлестнуло меня. Я беззвучно, не смея шелохнуться, сидел рядом с Пашей, а слёзы делали свою очистительную работу. Мне стало вдруг покойно и благостно. Не хотелось никуда уходить из бабушкиной каморки, наоборот, душа ощутила потребность быть рядом с этой «странной» женщиной, смотреть на завораживающий огонь лампадок и напрочь забыть о мирских проблемах.
Но не это, как видно, требовалось от меня. Убежать от мира, в принципе, невозможно. Даже монашество не спасает человека от суетности. Не зря подмечено: монах бежит от соблазнов, а соблазны бегут вслед.
Библейскому пророку Ионе, желавшему обрести праведность, Господь не позволил удалиться от общества, обязав того служить людям в миру.
Конечно, гораздо труднее быть примером, живя среди обилия искушений, но, не поддаваясь им.
...А Паша, опустив голову, как бы извиняясь за причинённое смущение, уже с молчаливой растерянностью, взирала на свои бесценные дары.
...Круг замкнулся.
В Дивеево был обозначен конкретный срок выплаты той части долга, которую так настойчиво и терпеливо требовало от меня Провидение. А именно; вторая Пасха с момента пророческого указания (выходило: полтора года).
В праздничные дни Светлого Христова Воскресения я обязан рукописно предоставить сомневающимся скептикам и просто нуждающимся в духовной поддержке людям, ниспосланные мне дополнительные доводы и аргументы в пользу безусловной необходимости Веры в Бога.
Обозначенное время отпускалось для того, чтобы на бумаге зафиксировать мысли, рвущиеся к своим духовным обязанностям.
Сама болезнь лишила меня возможности отвлекаться на что-либо другое. И это – не выдумка.
По инерции, я ещё пытался дезертировать, только везде упирался в одно: больничная койка и беспомощное недоумение врачей...
Опять (в который раз) выискивал оправдательные причины своей необязательности: ведь Богословскими толкованиями переполнены все церковные ларьки. Одним толкованием больше, одним – меньше, что, в сущности, изменится? (ох, и коварен лукавый; сам-то я оказался не вполне удовлетворён имеющимися в моём распоряжении трактатами). И вот сии труды попадают в поле зрения неверующего человека, для кого, собственно, и предназначены. Каков будет результат?
Всё. Хватит.
Жёсткая, невидимая рука, ткнула меня, как шкодливого щенка, в раскрытую тетрадь: Пиши! На данный момент это будет единственный способ твоего физического существования.
Превозмогая телесную немощь, еле удерживая строку, я, наконец-то, занялся приготовлением целебной «микстуры» (на основе Небесного рецепта, т.е. Закона Божьего). Эта «микстура», смею надеяться, хоть кому-то поможет обрести или укрепить нравственные здоровье и силу. Сегодня с этим проблема.
Ты спросишь: в чём, собственно, дело?
А разве сам не замечаешь: по земле громыхает зло, – не прячась, в открытую. Началась (возможно, и последняя) беспрецедентная атака чернушных сил на всё доброе, на всё то, что важно для нормальных людей, на Иисуса Христа – нашего Господа, нашего Спасителя. Ведь только с Ним мы имеем Надежду: с физической смертью жизнь человека не заканчивается, она лишь переходит в качественно иную форму, но при условии сохранения на земном отрезке бытья духовного (нравственного) начала. Именно этого начала нас и хотят лишить.
Поверь, Небу, как никогда, требуется каждая исцелённая и прозревшая душа. Богу преждевременный крах цивилизации не нужен (а что нужно нам, если мы разумны?).
Богу необходимо процветание человеческих душ, но для этого люди должны подчиниться определённым условиям, которые прописаны в Книге Священной Мудрости (т. е. Библии).
А вот безоговорочно принять и, соответственно, выполнять Заповеданное Творцом, способен лишь верующий человек.
Сейчас, апологетами зла делается всё для того, чтобы выбить из-под наших ног фундамент Веры, без которой невозможно противостоять разнузданным провокациям, огульным обвинениям и бесстыжим шельмованиям вокруг имени Христа.
Но мне понятны и твои сомнения: почему вдруг простой мирянин (то бишь я) говорит тебе о таких вещах?
Извини, значит суждено.
Меня трудно упрекнуть в продажной земной ангажированности (её просто нет). Но мой разум ангажирован здравым смыслом, который, смею утверждать, даруется Небом. А Небесную Волю надо исполнять неукоснительно.
Сегодня в стороне не отсидеться. Хочешь, не хочешь, ты окажешься втянутым в противостояние добра и зла. Выбор между ними сделать придётся.
Оглянись, в твой дом уже ломится нечисть; увы, возможно, даже через близких тебе людей (от дьявольской эпидемии, поразившей общество, не скрыться ни за каким забором).
Прокажённые и разлагающиеся средства массовой информации захлебнулись в восторженном смаковании антисанитарии человеческого поведения.
Брат мой, – это беда! Беда для всех. Но выздоравливать необходимо!
Пожалуйста, прислушайся!
Сказал мне душ пропащих властелин:
Сынок, зачем терзать себя сомненьем,
По-человечески, конец у всех один.
Подумал я... Плутует «гражданин».
Конец один, но с разным продолженьем.
И я прошу тебя, скептик сомневающийся, отложи на некоторое время свои дела, и давай потолкуем.
Глядишь, вместе выстоим. А там – пойдём на поправку.
***
Полный вариант книги на "прозе":
http:///proza.ru/2009/04/18/719
Мой сайт:
http:///popov-vasili.narod.ru