Окровавленный крест, пригвожденные руки,
Ужасающий треск, улюлюканья звуки.
Моет руки Пилат несмываемой кровью.
А Спаситель распят, расплатившись любовью.
И махина ярма всех грехов человечьих,
Как сгущенная тьма тяжко давит на плечи,
И терновый венец впился жадно шипами,
Отвернулся Отец, захлебнувшись слезами.
Горем скована мать, два разбойника рядом,
Обреченность страдать, одиночество взгляда.
Оголтелой толпы смех, восторг, ликованье,
Пахнут кровью столпы у основ мироздания.
Перед этим - тоска и борьба в Гефсиманьи,
Кровью пот, как река, неизбежность страданий,
Отчужденность родных, рядом - дюжина трусов,
Поцелуй для Равви, как ехидны укусы.
Избичевана плоть и изодрана в клочья,
Умер в муках Господь. В миг завеса - в лохмотья.
Необъятная скорбь, потемневшее небо,
И вселенская боль. Это быль, а не небыль!
На бегу в суете часто я забываю,
Как досталась Тебе жизнь моя, колготная.
Очи веры отверзь мне, Спаситель прекрасный,
Чтобы видеть Твой Крест нерасплывчато, ясно.
Голиафы проблем часто мне заслоняют
Окровавленный крест, и меня заставляют
Жадно воздух ловя, на песке трепыхаться
И в унынии живя, сатане поддаваться.
Ни одно из моих безрассудных желаний
Недостойно Твоих добровольных страданий.
Ни одно из моих человечьих стремлений
Недостойно Твоих нестерпимых мучений.
Никогда не отдать мне мой долг неоплатный
И умом не понять мне любви благодатной.
Как отбеленный лист перед школьным порогом
Моя грешная жизнь перед любящим Богом.