В час совершения тризны по вечеру
Ночи достанутся улицы грязные,
Скверик, исполненный сумрака вещего,
Шорох листвы и трамвайное лязганье;
Кухонной правдой живущие здания,
Тени людей, эту правду скрывающих,
Поздние пьяные, трезвые ранние,
Дама на шпильках, которая та ещё
Падшая личность с душевными ранами;
Юный бродяжка, дрожащий от холода -
Сонный, чумазый, с коленями драными,
Дующий в свитер, булавкой заколотый;
Лунная ткань - невесомая, чуткая,
Млечным потоком по небу разлитая,
Отзвук тревог над собачьими будками,
Блажь, полудрёма, тоска неприкрытая...
Ночь многолика, неспешна, торжественна,
То, что знакомо - отнюдь не обыденно,
Время не просто замедлило шествие -
В этой реальности нет его, видимо...
Здесь только тьма -
Вечный символ порочного, -
Свет не устанет клеймить её язвами,
Не понимая души полуночного
Мудрого города - хоть бы и грязного...