Петер и Бендер пили вино,
И Бендер сказал: "Поэту
Всех удается ввести в соблазн,
Но не жену мою Метту".
И Петер ответил: "Что ж, по рукам!
Я ставлю коня, ты - свору:
Метта придет сегодня ко мне,
Сегодня, в ночную пору".
И только настал полночный час
И в небе луна засияла,
Через реку, через леса
Петера песнь зазвучала.
Темные ели внимали ему,
Замер ручей говорливый,
Мудрые звезды дивились с небес
Песни его переливам.
Метта проснулась в замке своем:
"Кто там поет так прекрасно?"
Платье накинула, вышла во тьму...
Ах, это было к несчастью!
Через леса, через поля
Бежит в самозабвенье...
Петер Нильсен ее соблазнил
Своим волшебным пеньем.
А на рассвете сама не своя
Метта домой прибежала.
Бендер ее у порога ждал:
"Где ты всю ночь пропадала?"
"Ходила на реку к русалкам я
Послушать их прорицанья.
Они закружили меня, щекоча,
Я чуть не лишилась сознанья".
"Я знаю: на том берегу песок,
И путь туда недалекий,
А ноги твои изранены в кровь,
И в кровь исцарапаны щеки".
"Ходила я к эльфам в волшебный лес,
Их танцы ночные смотрела.
Еловые ветви, колючки, шипы
Мое изранили тело".
"Эльфы танцуют майской порой,
Когда наступает вечер,
А ныне ненастная осень давно,
И воет холодный ветер".
"У Петера Нильсена я была, -
Ответила фрау Метта. -
Песня его соблазнила меня,
Должна умереть я за это.
Песня его сильна, как смерть.
Во мрак и к преступленью
Она ведет, и до сих пор
Я чувствую жар и томленье".
Колокол мерно к мессе зовет,
В трауре церковь Господня,
И безутешно рыдает орган:
Метта скончалась сегодня!
Бендер стоит у гроба один,
Тоска его злая гложет:
"Лишился я прекрасной жены
И преданной своры тоже!"