Глава из поэмы Правша

   
  Рассвет над полем разгорался, роса на листьях, как алмаз,
  Светя в лучах еще несмелых, блестит и радует мой глаз.
  И пенье птиц, хвала рассвету, как песня ангелов в раю,
  Сливаясь с колокольным звоном, звучит в родном моем краю.
  Люблю стоять в открытом поле, и слушать благостный сей звук,
  И предаваться этой гамме, расслабившись, не напрягая слух.
   
  Здесь метрах в ста стоит обитель. Живут монахи в бедноте.
  Свой крест несут они по жизни в святой, душевной простоте.
  И жизнь такая год за годом для них решение проблем.
  Зачем искать все то, что рядом? Жизнь усложнять себе зачем?
   
   Глава 1
   
  В лучах рассвета утром ранним звонить к заутренней спеша,
  На колокольню поднимаясь, о жизни думает Правша.
  Сей труд знаком ему немного - он звонаря зимой менял,
  Когда тот хворь свою с погодой в радикулите проклинал.
   
  Но этот миг тому не ровня. Теплынь кругом в рассветный час
  И звон, как благовест, по миру он повторять готов не раз.
  Но лето севера недолго и через месяц, может стать,
  Опять начнешь готовить сани и с грустью снова вспоминать
   
  О той проклятой зимней стуже, кусавшей тело все, как зверь,
  Как приходилось лезть в окошко, чтоб откопать от снега дверь.
  Да, вот еще, неплохо в лето лошадку крепкую купить.
  Тогда бы можно, с Божьей воли, хозяйство наше и развить.
   
  Мечты и планы! Вот где сладость! Их строить можно не в наказ.
  Но жизнь решает, как захочет, порой обманывая нас.
  К примеру, дело ты задумал, его продумал, рассчитал.
  А утром хворь почуешь в теле и план намеченный пропал.
   
  Иль друг придет совсем незвано в нужде - похмелье утром гнать.
  Прощай покой и мысли славной тебе в тот день уж не поймать.
  Прошу прощения, отвлекаюсь. В обитель снова я спешу
  И, что там дальше приключилось, сию минуту расскажу.
   
  Итак он влез на колокольню, крепеж потрогал, осмотрел.
  Наставник Фрол - звонарь давнишний ему так сделать то велел.
  Вот в руку взял веревки звонниц, перекрестил свой юный лик.
  Вдруг у реки от скита рядом услышал он девичий крик.
   
  Звала подруг своих девица пологий спуск найдя средь ив.
  Песочек там уходит в воду, ее решенье утвердив.
  И семь девиц уже спешили скорее тяжесть с тела снять.
  Покос их ждал, а те ходили рассвет с ребятами встречать.
   
  Прогулки под луной не в новость особо летнею порой,
  Когда и молодость, и сила, друзья и с нею, и с тобой.
  Когда весь луг росой покрылся и перепелок свист затих,
  А звезды в небе блеском манят, сердца сближая молодых.
   
  Девицы у реки разделись, раскинув сарафанов вал.
  И оголилась прелесть женщин. Правша за этим наблюдал.
  В глазах его слегка померкло - он фокус плохо наводил.
  Потом его озноб жестокий вдруг ни с чего заколотил.
   
  Такие чувства он впервые в здоровом теле ощущал.
  И силой вдруг необъяснимой наш юный друг возобладал.
  На самом деле было проще. Правша впервые видел то,
  Что для мужчин иных, порою, скучнее старого пальто.
   
  Но, как там юное создание? Не будем мы к нему строги.
  Стоит, как будто изваянье, не в силах и поднять руки.
  Правша очнулся от забвенья: "Что это было?", думал он.
  Но плеск воды и визг восторгов отчаянный родили стон.
   
  И вновь придется нам отвлечься, и тем дополнить наш сюжет.
  С Правшою Вас я познакомлю, юнцом семнадцати лишь лет.
  Представьте зимнюю обитель, вокруг лесов темнеет строй,
  А на крылечке, где часовня лежит комочек небольшой.
   
  Комок тряпья зашевелился, и голос начал подавать.
  И потихоньку у часовни народ не праздный собирать.
  Всем ясно стало, то - подкидыш. Но, как он здесь в такой глуши?
  Верст двадцать по лесу селенье, а так в округе ни души.
   
  Решили так, что если - парень, то проще к делу приучить.
  Девицам нечего тут делать. К монашкам надо отвозить.
  И развернув лоскут, и тряпки все разом выдохнули: "Ой!".
  На них глядел малыш синюшный со здоровенною елдой.
   
  Видавших виды поселенцев слегка смутил расклад такой.
  И вдруг струею тот разверзся, державшись правою рукой.
  Он ту струю направил точно на Фрола - это звонаря.
  Поступок сразу обсудили: мол, указал малыш не зря.
   
  Дан свыше знак ему - наставник, хотя он был почти глухой.
  А малыша назвали просто, в церковной книге записав Правшой.
  Правша растет, звонарь стареет, а жизнь идет в простых трудах.
  С утра в молитвах, день в работе, все как и ранее в веках.
   
  Вот только с женским полом плохо. Тут даже духа его нет.
  Спаси господь кому нарушить веками сложенный обет.
  Кому не мочь по этой части, бери вещички и прощай.
  В миру гуляй ты сколько хочешь. Назад в обитель - "Извиняй!".
   
  К чему я это? Очень просто. Тот, кто постарше, легче тем.
  Одним не надо - он отшельник. Другие в вере - без проблем.
  Вот молодым - сложнее, точно! Не может ум всего принять.
  Как жить в гармонии с природой, чтоб женщин вовсе не познать?
   
  Правшу не раз сомнения эти с желанием стали посещать.
  И в силу небольших нюансов ночами не давали спать.
  Нюанс тот был размером с дышло. И если к стенке он лицом,
  То с лавки скидывало Это, упершись в камни будто лом.
   
  И по причине той проблемы лежал он только на спине.
  Ведь Фрола из-за узкой кельи мог покалечить Им вполне.
  Лежит Правша и причитает: "Ну, что же это за дела!
  За что мне эти испытания? Где согрешить успел? Когда?
   
  Того мне мало, что подкидыш. Еще такая срамота.
  Эх, жизнь моя - одни несчастья. Наверно это неспроста".
  Уж неспроста, так это точно. Но разве знать кому дано,
  Что ждет его в дальнейшей жизни и как разложится Оно.
   
  Но после отступлений нужных вернемся мы к колоколам.
  Правша уже в волненье сильном глядит на вылезший свой срам.
  Ну, а тому проблемы чужды. Стоит он будто наш герой.
  Большой красавец двух аршинов, но, правда, с лысой головой.
   
  Расклад такой не предусмотришь. Правша растерян, удручен.
  Звонить к заутренней бы надо, а тут повсюду лезет Он.
  Как быть юнцу и кто поможет? Стоит, молитву вслух твердя.
  Самозабвенно, отрешенно, усердно сам себя крестя.
   
  И вдруг со злости, что есть силы, своим красавцем врезал он
  В большой, чугунный, здоровенный и зазвучал раскатный звон.
  В поля набатом полетели души порыв и сердца крик.
  В округе все насторожились, подняв персты крестили лик.
   
  Звон на Руси - раздел особый. Он может много рассказать,
  Что за событие происходит и как его воспринимать.
  Вот Пугачева в клетке возят, а колокол разносит так,
  Как будто камень лег на сердце. В душе раскаянье и мрак.
   
  И звонаря сейчас на пытки - пособник ты ему и тать.
  А у того несчастье было, так все ж велели наказать.
  А Углич? Колокол сослали на север в белые снега.
  Звонил тот весело, задорно, прощаясь с родом навсегда.
   
  Правшу позвали в этот вечер в большую келью дать ответ.
  Зачем звонил так, перепутав иль ради озорства, во вред?
  Идет, а мысль его в разбросе - "Что говорить? Иль промолчать?
  А может плюнуть на обитель, с сумою странствовать начать?
   
  Уйти! Куда? Кому я нужен? Обитель нравиться пока.
  Тут Фрол и братья, как родные и простоит она века.
  Есть справедливость тут и честность. Умею звоны выводить.
  А знанья те, что в ските дали? Как без него я буду жить?"
   
  Правша решил: "Войду в собрание и старцев стану умолять
  В скиту оставить, если можно, а за провинность наказать".
  Не важно как, но быть полезным. Трудом его не испугать.
  Ошибки могут быть со всеми. Неужто трудно им понять?
   
  А что увидел - поразило. Такого он не ожидал.
  В собрании старцев - больше сотни. Он никого из них не знал.
  Юнец застыл, пропал дар речи. Ну есть Перун, что у Днепра.
  Готов на месте провалиться, а лучше б умереть вчера.
   
  Их взгляды были без упрека - понятье в них и доброта.
  И свет в собрании откуда? Лучин не жгут здесь никогда.
  "Скажи нам что-то в оправдание. Иль будешь так стоять молчать?
  Тебе, наверно, очень стыдно? Поведай. Сможем мы понять!"
   
  И поборов оцепенение - момент ответственный настал -
  Он громко попросил прощенья и на колени тут же встал.
  И повествуя им как было, подробно, чтоб не пропустить,
  Он говорил с душой, от сердца, сумев к себе расположить.
   
  Герой замолк, сюжет окончен. Ему осталось только ждать.
  И слышно муху, как летает. Правшу звук начал раздражать.
  Во взглядах старцев умиление, да и еще наверно грусть.
  Мечта вернуться снова в юность хоть на мгновение, чуть-чуть.
   
  Вдруг голос прозвучал с понятием: "Сей случай - это не кураж!
  По стойке что не мог ударить и снять свой неуместный раж"?
  "По стойке? Мог бы. От чего же?" - сказал он тихо и крестясь.
  "Боялся звонницу разрушить" - продолжил он, слегка смутясь.
   
  "Ого! Разрушить! Это слишком. Кому другому расскажи.
  Ну, видел я, как гирю держат. Придумал ты! Нам покажи!"
  Правша растерян, испугался, не зная, как себя вести -
  "Зачем и надо ль здесь срамиться?" Решил с собрания вон уйти.
   
  А старцы сразу оживились, раздался одобрений звук.
  Когда еще они увидят природой созданное вдруг.
  Что у Правши он был приличный и сомневаться не хотят.
  Но озорство, как будто в детстве. Святых в поступках не винят.
   
  Правшу к собранию повернули, монахи за руки держа.
  И старцам Это показали и в фас, и в профиль не спеша.
  Все изумленно умолкают. Опять лишь возглас чей - то тут:
  "Как колокол остался целым? В них мало меди сейчас кладут.
   
  Да, братия, ну это... - нечто! А если в силу он войдет?
  Не только звонницу разрушит, в Кремле им стену прошибет!" -
  Сказал об этом шустрый старец, хотя уж лет ему за сто. -
  "Феномен это. Исключенье. И лучше, чтоб не знал ни кто.
   
  Для жизни это наказанье, как "Око света" был алмаз.
  Им обладал великий Будда и распилить хотел не раз.
  Предмет для многих вожделенный. И от него один раздор.
  Имею дар я предсказаний и ясновидящий мой взор.
   
  Россия ты сильна мужами. Кто силой, кто умом берет.
  Но про Мудищевых узнают - елдою славу род найдет.
  Шуты средь них и бомбардиры. В народе будут уважать.
  Узнают вкус недолгой славы, но счастья в жизни им не знать.
   
  Правша главою станет рода. Иль он основан кем другим?
  Сказать не смею и не знаю, но поле вижу воинов с ним.
  И попрошу всем в назидание его построже наказать.
  Хотя на то причины были, работу должен выполнять.
   
  Иль вместо дружеской беседы об истине, нужна ль она?
  Начнем с анархией бороться? Погрязла в этом вся страна.
  Пример - указ боярской думы. Еще не выполнил ни кто.
  А исполнители капризны. С державой ясно нам давно.
   
  Везде разруха, тати, бедность. Князья не платят никому.
  А дума издает указы. По тысячи штук в одном году!
  Бояре! Так не торопитесь! Разруху этим не возьмем.
  Важнее кто и как ответит когда разрушат все кругом.
   
  Факт дисциплины очень важен. Работу дали - выполняй.
  И ни к чему твои проблемы, Правша, иначе их решай.
  "Устав" не даром был написан. Он помогает вместе жить.
  А кто от истин тех отходит, не может вместе с нами быть.
   
  Я предлагаю за провинность Правшу отправить на канал.
  Для тела там его разминка. Другим пример, чтоб каждый знал.
  Пусть поработает немного. И мошкару покормит всласть.
  Уверен я, что этот опыт ему поможет не пропасть".
   
  И речь сия прошла решеньем: "Похоже дело говорит.
  Другим сей опыт в назидание и дисциплину укрепит".
  И отрок наш, он был доволен. И рад - не выгнали его.
  Сказал: "Простите!" Поклонился. Ушел с собрания сего.
   
  Эх, жизнь! Грустны твои напевы! Учись несчастия встречать.
  Фатально, без надрывов, смело. То помогает выживать.
  Оставим мы Правшу на время. Он в путь готовиться сейчас.
  Настали дни для испытаний. К нему вернемся в другой раз.