Густой день сорвет заплаты,
Рушит ветер дряблый цвет,
Голова на край лопаты,
Словно ходка на тот свет.
Виселица вьет виньетки
В лицах судеб бунтарей,
Шерховатость хлесткой ветки
Бьет в набат моих дверей.
Хруст зубов, оскал рутины
Сплюнет прочь громоотвод,
Вены синей паутины
Люди рвут из года в год.
Чем я хуже этой спеси
Вразуми меня, июнь,
Городское лихолесье
Пишет в сердце: i love you.
И ввалившейся дорогой,
Что в босых ногах свербит,
Дикой шавкой-недотрогой
Я иду, растерт, разбит.
Недозрелой, падщей птицей
Со смертельным рядом ран,
Я не стал самоубийцей
До вчерашнего утра.