заядлому охотнику и любителю
женской красоты Гущину Сергею
в связи с 50-ти летием
Полсотни лет тому назад
Родился Сергунок.
Отец был до безумья рад.
Не девка ведь, сынок.
В округе радовались все.
К рожденью не глухи.
Повсюду: в городе, в селе
Кричали петухи.
Грудного чмокали его
То в попочку , то в пуп.
Всего - то веса три кило,
А он уж киндервунд.
Взрослели сверсники, он рос.
По улицам гасал.
Уж на заборах он всерьёз
Автографы писал.
Уже с дворовою братвой
Сдружился Сергунок.
Стал словно живчик боевой,
Ну, словом молоток.
Окончил школу, институт
Его к себе позвал.
Не тривиальнейшие тут
Он истины познал.
А вскоре канул с головой
В системные дела.
И закрутилось все юлой,
Да кругом жизнь пошла.
Военные, которых тьма,
Всё ПВО страны.
Любили, знали Сергуна
И были с ним нежны.
И он их знал, да ведь не раз
Системы им сдавал.
Сам маршал ему руки тряс
И даже обнимал.
В науке также быстро рос.
Труды свои создал.
Поставил столбовой вопрос,
Который так звучал.
Если системе сложной быть?
То, что тогда важней?
То ли на старте цель убить?
То ль дать подняться ей?
Ведь кошка мышь не сразу ест!
И тут возможно так.
Конечно, шутка в этом есть,
Есть и научный факт.
Идея с грохотом неслась,
Как гром в весенний день.
Во всех округах отдалась
По меди красной звень.
И возбудила коллектив,
Который день и ночь.
Систему в чувство приводил
И гнал все блага прочь.
Но вот система ожила
И Сегунок вздохнул,
Как будто сотню тысяч тонн.
Он с плеч своих смахнул.
По исполненью, новизне,
Надёжности своей.
Признали все, во всей стране,
Системы нет нужней.
Госкомитет всё рассмотрел,
Обнюхал, изучил.
И Сергуну за новизну
Госпремию вручил.
А окрылённый человек,
Известно, - это факт.
Бурлит сильнее сотни рек.
Сметает всё как танк.
Житейских дел большой мастак,
Неукротим, к тому ж.
На даче смастерил верстак,
Гараж, сортир и душ.
По корту мечется легко,
То птицею парит.
Локает чаще молоко
И реже глушит спирт.
Имеет он жену, детей
И спальные мешки.
Да может в них как раз, ей - ей
Он совершал грешки.
Да может в темноте ночей,
Он целовал подруг.
Ведь там, на дне его очей
Луч страсти не потух.
Одет бывает как пижон,
От моды ни на шаг.
И уж конечно окружён
Вниманием в верхах.
Ревёт и стонет жизнь вокруг,
Бурлит словно поток.
Свой первый и почётный круг
Освоил Сергунок.
И не страшны ему теперь,
Прошедшие года.
Он как зубную боль, как нерв
Их выстрадал тогда.
Теперь сиянье, свет лучей
Живи, люби и пой.
Гори сильней и горячей
И не ищи покой.
август 1983 г.