Там звонят до нас в Крыму, через черноту пути,
Через километры пустого места,
Через города, где люди живут быстро,
Ставят летние сеточки в каждом окне.
Я собираюсь на лучший ужин,
что только может быть при такой луне,
Уступи ванную мне,
Посиди возле батареи колотых кружек.
Мы пьем черный кофе, у которого,
будь он ночью,
белые звездочки бы осаживались на дне.
Я хочу быть разноцветной,
но ежедневно к вечеру выцветать с тобой,
Держаться за твое сердце, зашторивать, не допускать пробоин,
не засвечивать его,
уберечь его.
23.06.09
Думай сама, почему не спится:
Почему лестницы желты,
Куда не спланируешь подняться?
И только на горах Крыма
лестницы красятся серой пылью.
Скалы в волнах сильных, а море в трещинах,
Я живу тут как некрещеная: пью-ни капли не пролью.
Но от этого не веет никакой болью,
Даже маленькой.
Я пишу отсюда,
что стану смугленькой, умненькой, что всех пересмею,
Обещаю, что нарву себе роз – только вот не рву, плюю
Хотя их полные сады по Крыму.
По уму… ничего не бывает:
И только через тьму –
к свету...
22.06.09
Впечатления с каждым днем некрасиво старятся,
как дешевые вещи,
к тому же быстро.
А в Крыму остро
Пахнет жирной татарской пищей,
От тебя ею тоже – только резче.
А в Питере плащи,
А под Питером мокрые рощи.
В этих лицах можно меня найти – ищи,
Узнавай снизу по туфелькам, босоножкам,
Как можно чаще находи.
Кто-то сердится –
И у крымских мух черных
Будет значит
новый бал.
У тебя глаза такие, будто в них ещё никто не бывал
Ни одной женщины.
Ни одной трещины,
Ей-богу, что бы ты ни выпивал.
Иногда ты бываешь контур или выглядишь как овал,
Но когда я трезвая, то нет ничего проще
Видеть то, что никто ещё не открывал.
Я буду долго
варить из консервов крымских дней,
И хочу, чтобы ты попробовал.
21.06.09