В мирах чужих, наполненных тоскою,
Где небеса не отнимая боль
Влекут тебя и предлагают роль
Бродяги, без креста и без покоя.
Изгоя, под венцом сплетённых жал,
Смеющегося вслед ревущей буре.
И хохот этот не карикатурен,
Он страшен будто ничего не жаль.
Среди дорог, заброшенных планет,
Холодных и забвеньем обречённых
Ты – жив, пока горит твой пламень чёрный,
Пока зовёт скитаться мутный свет.
Чтоб наконец прощенье обрести
Как некую утраченную радость,
Да разрыдаться над остывшим адом
Затем что больше некуда идти.
Но вот она, седая дева Смерть
(не та «с косой» в движеньях угловатых) –
Прекрасная, как избавленья дата,
От вереницы выстраданных лет.
И ты сойдёшь за ней в свои миры;
Лазурные, да полные желаний.
Оставив тело гадам в растерзанье,
Украсившим подземные пиры...