Мой сосед в коммуналке, в 75-ом году,
Говорил мне по пьянке, словно в бреду,
Чтобы брался за ум я и в бутылку не лез,
И вступал без сомнения в КПСС.
Сам он бывший военный, а сейчас кадровик.
Знает – деньги не пахнут. И хотя бы на миг
Он представить не может без партии жить?
В волчьей стае приучен по волчьему выть.
Всю войну, под завязку в хозроте служил,
Воровал потихоньку и по крупному пил.
А теперь в День Победы, надев ордена,
Он грустит, что закончилась рано война.
Ведь потом, на гражданке, угодил он в тюрьму,
Но партийных не судят – простили ему.
Пожурили немного, мол, нельзя воровать
И направили в кадры – других проверять.
А меня, в это время, собирались послать
В наши братские страны, помогать воевать.
В Сомали – самолёты, в Мозамбик – ПВО.
Пусть молотят друг друга, всё равно, кто кого.
Моё дело телячье – не стрелять, не летать.
Если что-то сломалось – ремонтируй матчасть
И за это в валюте, получаешь рубли.
Год работы и можно купить «Жигули».
Полный комплекс прививок моё тело несёт.
От холеры и прочих, чёрт их всех разберет.
Две недели анкеты в КГБ заполнял.
Всё готово. И тут разразился скандал.
Я морально устойчив, кристален и чист,
Но одна закавыка – не коммунист.
Уговоры, угрозы – надо срочно вступать,
Чтобы в Африке неграм облик свой показать.
Дома тоже скандалы – «Вступай, идиот!»
Не поедешь в загранку – народ не поймёт.
Ведь с тебя не убудет, привезёшь капитал,
Да не тот, что по-пьяни Карл Маркс написал.
Да, не понял народ – каждый слово сказал,
Ну, а «1-ый отдел» мне на дверь показал.
Пригрозили уволить – ты ведь классовый враг.
Был бы год 45-ый, свезли бы в овраг.
А я только родился в 45-ом году.
До сих пор коммунистов понять не могу.
Их соратники руки марали в крови,
А они в оправданье – «Да, что мы могли?»
Добровольно вступали, знамя выше несли,
В это время на север заключённых везли.
Пели песни, что партия наш рулевой,
А кого-то стреляли, под полуторок вой.
Мы на кухоньке тесной, где четыре стола,
Разговоры с соседом ведём до утра.
Он про партию мне, ну а я о другом,
Как родных моих гонят по снегу бегом.
Гонят мать и сестёр в товарный вагон.
А в Тагиле коленями, в грязный перрон.
Абакан и Тайшет, Воркута, Магадан.
Водку выпил свою я и плюнул в стакан.
Плюнул на «Жигули», на борьбу братских стран,
Плюнул на коммунизм, на ложь и обман.
И остался как прежде – с голым задом, босой,
Но зато с чистым сердцем и чистой душой.
14. 03. 2002г.