«Выходишь из дома и с удивлением замечаешь, как на улице тепло. Не прохладно, не жарко, а именно тепло.И в этом тепле перемешана вечерняя прохлада и дневная, еще не изнуряющая, не летняя, жара.
Весна в этом году показала себя только в апреле, после холодного по-зимнему, с пронизывающим ветром и дождливой сыростью марта...»
...Он отложил перо, прокашлялся и заварил себе любимый липовый чай. Пил его мелкими глотками, растягивая удовольствие, которго в его теперешней жизни было так немного – но тем острее и ярче ощущал он моменты короткого счастья, доступного теперь ему. Счастье его теперь сплошь состояло из мелочей...
Он давно не выходил на улицу, страдая редким сочетанием астмы и аллергии. Он был очень болен. И тем большее ощущение счастья он испытывал, когда писал:
«Я спускаюсь по лестнице. Наш район расположен на возвышенности, и мне виден весь город. На глинистой горке над обрывом растет абрикос, протянув свои ветки в сторону раскинувшегося в долине города, покрытого легкм туманом. Он цветет крупными, нежно-кремовыми с розовым оттенком цветами. Смотришь на город сквозь цветы- и глаза отдыхают после унылых зимних пейзажей.
Уже вечер, но еще очень светло, еще не ясно, что день близится к своему завершению, и от этого кажется, что он еще в самом разгаре, хотя солнца на небе нет, небо пасмурное, но не темное, скорее, приятного серого цвета, как хорошая костюмная ткань. Время не так давно движется по-летнему- его перевели на час вперед. На улице свежо, безветренно и пахнет только что прошедшим маленьким дождем и зеленой травой. Запах неуловимо беспечный, легкомысленный и вполне беспечальный, совсем уже весенний.
И вдруг понимаешь, что ты совершенно спокоен, тебя наполняет некая первозданная гармония, хотя знаешь, что день подходит к концу, да и был он достаточно тяжелым. Весенний воздух словно дает тебе понять, шепчет в самые уши легким своим дыханием: все будет прекрасно, уж теперь-то все будет хорошо и тепло, лучше, чем было вчера, лучше, чем было в феврале, марте...будет на улице все теплей и теплей, я уж постараюсь; погода- все лучше, настроение – все радостней, все меньше надоевшей за зиму одежды на людях, спешащих вечно- утром, днем, в сумерках вечером и даже ночью по своим делам...»
Он давно не видел цветущих абрикосов, потому что все свое время проводил в своей сумеречной тихой комнате, обитой пробковым дубом во избежание проникновения шумов и запахов-возбудителей болезни. Иногда в такой изоляции он чувствовал себя относительно здоровым...
Но в той, другой жизни, до этой изнуряющей болезни, сделавшей его из участника жизненных событий всего лишь их наблюдателя, были и цветущие абрикосы, и зеленая травка, и город в легкой дымке, лестница, по которой можно было спуститься...
Он вспоминал, и мысли-воспоминания всплывали в его сознании с такой образной яркостью яви, что он просто должен был придать им материальную форму – хотя бы в виде беспомощно цепляющихся друг за друга слов на листе желтоватой бумаги...
И он продолжал:
«Может быть, теперь все будет по-другому, хотя на самом деле все останется, быть может, таким, как есть. Но изменится восприятие, краеугольный камень , от которого зависит счастье или несчастье наше в жизни... Мы будем чаще среди будничных, рутинных дел открывать иногда глаза пошире и смотреть вокруг...На небо , стремительно набирающее с каждым днем все боле глубокий, насыщенный и яркий светло-синий цвет. На город внизу, покрытый белыми облаками тумана и на сине-фиолетовые силуэты гор за ним. На цветущие ветки абрикосов и вшен. На коротенькую и ярко-зеленую травку во дворах, отчаянно растущую вверх, задорно торча , как прической, остренькими травинками.На ветки, выстреливающие клейковатыми, младенчески-нежными листочками. На пушок вербы, растущей в торце дома, мимо которой проходил практически каждый день- и не замечал, что она тоже цветет...»
Он закрыл глаза, снова на минуту отложил перо и сидел в тишине и темноте закрытых глаз, представляя себе весну- во всех красках... как он вдыхает этот чистый воздух и наслаждается им...О, если бы! Горькая улыбка искривила его губы, но сразу же исчезла- им завладели воспоминания об ощущениях, о красках обычной жизни, воспоминания о мелочах, которые не замечают другие люди и которых он почти не видел раньше, в круговороте дел и дней...
Ему больше ничего не оставалось, кроме тусклого света свечей, шелеста листков и скрипа пера по бумаге.И- кроме воспоминаний, столь материальных...
Он продолжал писать о весне, которую видел :
«Почему-то этой весной особенно остро чувствуется, что мир вокруг прекрасен. И так хочется, чтобы это чувство не покидало души, потому что жить в бесчувствии и безмолвии холодных дней уже нет сил.
Раньше я не любил весну, не чувствовал так ее гармонии и новизны мотива в бесконечно повторяющейся песне времен года; теперь я ею наслаждаюсь, этой весной..апрельской, поздней, крымской...
А может быть, я всегда это чувствовал, но просто забыл ?
Как бы там ни было, все же весна каждый год словно заново пробуждает чувства и силы, дремавшие в нас...
Весною мы чувствует, что моржем горы свернуть. Мы можем все, какие препятствия не оказывались бы на нашем пути. Это чувство полноты жизни... его ощущаешь особенно ярко и четко лишь в это время года...осмысливаешь свою жизнь от начала до конца и приходишь к выводу, что ничего еще не потеряно...
Любая мелочь весною делает нас счастливыми. Хочется жить, дышать, ощущаеть прохладу и тепло, видеть красоту вокруг и слышать звуки весны, радоваться тому, что ты все-таки чувствуешь, что в тебе это еще не умерло, не стерлась способность радоваться жизни, быть счастливым, не ушла сама жизнь, а наоборот- загорается яркими красками, и ты вдыхаешь весенний воздух, пропитанный прошлым и будущим, везением и удачей, далекими и близкими путешествиями за новыми впечатлениями, необыкновенно прекрасный, как сама жизнь...»
Он дописал последнюю строчку, перо небрежно положил рядом.
Весна была здесь, в темной комнате при свете тусклых свечей.
Здесь, только что описанная им – и, следовательно, принявшая материальную форму, существующая в реальности.
Его весна..такая, какой он ее видел.
Но ему внезапно так захотелось почувствовать ее не только с помощью воспоминаний...Хотелось вдохнуть полной грудью . Снова, как это было раньше... в детстве, до болезни.
Он взялся за ручку массивной дубовой двери...
Вышел на веранду, отворил окна и...зажмурился от слепящего солнечного света, бъющего прямо в глаза...
Открыл их, вдохнул свежий воздух полной грудью...обвел с улыбкой взглядом мокрый от недавнего дождя сад...
И зашелся в приступе аллергического удушья...
-Врача! – прохрипел он. Его услышали.
В доме сразу стало шумно..
Он снова ощутил весну, чего бы ему это ни стоило