Грустит старушка о былых годах,
Когда она в гимназию ходила,
Когда кипела в молодых руках
Её учёба, страсть, работа, сила.
Скорбит старушка о былых годах,
О том, что люд и нравы стали хуже,
Что раньше даже снег был – ух и ах!
А от дождя и лужи были глубже.
Ворчит о том, что храмов нет, увы,
И от того весь мир перевернулся,
Что строят всё сейчас без головы,
Что если б дед воскрес, то ужаснулся б.
Что раньше пели. А теперь хоть вой.
Что город был сплошной архитектурой,
И был защитник всем – городовой,
А вор пленял всех широтой натуры.
Что… Я ж подумал: вот бы скиф воскрес!
Вот кто рыдал бы горько, горько, горько
О том, что диких нет степей окрест,
Нет табунов… А есть народу столько!
Ну, что сказать, да чтоб не в бровь, а в глаз…
Всё в мире этом, раньше ль, позже – тленно.
Когда-то жизнь пойдёт уже без нас…
Но лишь людская глупость неизменна.
Да, человечья глупость неизменна.