Дождь несёт сокровенность тёплых прикосновений,
Лёгкой щедрою лаской к примиренью склоняет.
Пробуждается с плеском позабытая песня,
Дух земной, сон стряхнув, оживленьем пленяет.
Пролетит синеву, пав земным поцелуем,
Воплощеньем сказаний первобытных течений
И прольёт земля с небом в сочетании древнем
Величайшую кротость водной гладью вечерней.
Дождь зорёй для плодов. Одаряет цветами,
Облачает в дыханье священного моря.
На погостах залогом бытия сеет капли,
Напоённые травы там с прискорбием спорят.
Но тоска ужасает о потерянной жизни,
Роковым ощущеньем заколдовано время,
Беспокоит как призрак запоздалой насмешкой,
Наполняя тревогой плоти поводом бремя.
В этом сером влеченье стремительных ритмов
Сердце в небе надежд в ожиданье летальном.
И пока оптимизм уличит вескость грусти,
Созерцаем мы в каплях смерть услугой кристальной.
Этих капель глаза с высоты беспредельной
Наблюдают за нашей безграничной печалью.
В счёте капель тревожит отражённое время,
Раной алмазной трепещет на мутном стекле.
Но поэты водных стихий в приятном раздумье,
И толпа от незнанья глубин прибывает в тепле.
О мой ласковый дождь в исключенье гроз, пульсов ветра,
Ты бесценный нам даришь колокольчика звон.
Дождь спокойный и добрый с простотой миротворца,
Пред тобою в паденье досадность дорог, слёзный стон.
О мой дождь францисканский в светлых каплях хранящий
Ключ к источнику жизни трав, деревьев, цветов!
Ты смягчаешь томленье земель плодородных,
При звучанье твоём расцветает в груди роза снов.
Тишина песнопенье первобытное внемлет,
Ты доносишь листве благозвучность преданий.
Уличив безысходность пустынного сердца,
Пентаграммою чёрной след стираешь страданий.
И мой дух принимает дождя очищенье,
Несущественность грусти в смиренье ненастья.
На моём горизонте загорает созвездье,
Но безжалостно сердце отстраняет от счастья.
О безмолвный мой дождь, жизнь дающий растеньям,
И до царства теней ты доносишь клавишный звон.
Пробиваешься к душам тем же отзвуком нежным,
Наполняя во мраке усладой вечный их сон!