Я приму этот миг, как подарок, как высшую милость.
Встрепенётся душа в предвкушении тайной волшбы.
Украду скакуна вороного в рассветную стылость,
И ему, быстроногому, вверю остаток судьбы.
Переступочкой, лёгким шажком, доброй мордой кивая,
Понесёт он меня, позволяя итожить, прощать
И прощаться… молитву творить, храм души отворяя,
И вселенски-огромную нежность земле возвращать.
До мурашек знакомая речка покажется Летой,
А над нею небесная топка расправит лучи.
Новорожденный день залюбуется росной планетой.
Время выйдет моё, и коня попрошу я: «Скачи!».
Он почувствует шенкель и волю, рванётся карьером,
Барабанною дробью копыт обозначит полёт.
Канет в реку надежда, любовь оставляя, и веру,
Перехватит дыхание ветер и сердце замрёт.
Соскользну я с коня. До земли долетит только тело.
Прянет конь, захрапев, остановится дней карусель.
Заполошная птица взлетит, закричит ошалело.
Ей тревожно ответит из трав пешеход-коростель.
Не пугайтесь, родные, теперь, как и вы, я крылата.
Взмою ввысь, перепуганной птахе приглажу перо.
Пощекочет мне нос облаков невесомая вата.
А внизу, на земле, испарится росы серебро.
Всё стремится куда-то сквозь вечность река голубая.
Над высокой осокой стрекозки затеяли пляс.
И усталая женщина в травах лежит, улыбаясь,
Не моргая, не щуря от солнца распахнутых глаз.
Август 2004г.