Над городом как приговор — ЖАРА —
Кипящий океан лимонной серы.
Дома, что вросшие в асфальт галеры,
Как памятники брошенным мирам.
Мороженщица-дурочка в бреду,
Проваренной в бульоне дня креветкой,
Под зонтиком, оплыв по табуретке,
Торгует снегом в дантовом аду.
Ей вверен пестрый саркофаг зимы;
С живящими святыми потрохами.
И девочка блаженными руками
Как Мать Тереза кормит горемык.
Трамваи, тупо вылупив глаза,
Нажравшись плоти, с визгами несутся
Туда, где рельсы в воды оборвутся...
(Но это — так, трамвайная шиза).
И весь ползущий мир по дну жары
Душой желает слиться с Антарктидой.
Июль вдыхает дохнущей криптидой,
Гася изжог бикфордовы шнуры.
А я, задраив люки, сполз в подвал
Качаться пауком в гамачной сети.
Всех наебав, поставив крест на лете,
Живой прохладой мощи отмывал.
Пивной пузырь потел в моих руках,
Льдом пальцы жег, ячменным сном искрился.
А за стеной — дурел апокалипсис,
Плескаясь зноем в улиц берегах...