У самого края на крыше застыла,
Слёзы тихонько из глаз потекли.
Упав, простыня на спине обнажила
Шрамы от ран, что едва заросли.
В райском саду была ангелом светлым,
Смеялась и пела. И лишь иногда
С неба, вздыхая, на смертных смотрела,
Которых сослали в мир нижний страдать.
Они ведь могли от души веселиться,
Не зная стеснения, страха, стыда.
Порыва безумного с ними забыться
Очень пугалась, скрывала всегда.
Думала: «Глупая, вот оно счастье -
Среди облаков, золотистых лучей.
Зачем тебе, ангелу, низкие страсти
Мира жестокого - мира мечей?»
Но мысль одна не давала покая:
"Если я ангел, зачем тяжело?
Почему не взлетаю, как только раскрою
Одно за другим за спиною крыло?"
Ангелы старше кругом уверяли:
"Станешь сильнее - тогда и взлетишь.
Выросли крылья, тяжёлыми стали,
Когда-нибудь тягость ты их покоришь".
Но с каждым днём все сильнее сомненья,
И вот уж не в силах ты их выносить.
Решилась, безумная, на откровенье -
В жестоком бессилии душу открыть.
Доверилась стражнику врат того сада:
«Я знаю, я ангел, другой мне не стать,
Но сердце всё тянет за эту преграду,
Говорит, что за ней я сумею летать!
Я ведь не жалуюсь вовсе, ничуть!
Просто я знаю, что сердцу здесь тошно.
Мне б хоть одним бы глазочком взглянуть!
Боль заглушать эту уж невозможно!»
Стражник воззрился в ответ свысока.
«Неблагодарная, глупая девка».
Другим прокричав: «Прогоняй чужака!»,
Бойко вцепился в секиры он древко.
Крича, что есть мочи: «Простите, прошу!»,
Прижала к стене ангел белые крылья.
Но тут прибежала подмога на шум -
Друзья, что о дружбе в мгновенье забыли.
Били толпой, не щада твердых палок,
Рвали одежду, кричали так зло...
И после того, как на землю упала,
Били лишенную чувств все равно.
Как приговор привели - ей не вспомнить.
Веревкой связали два белых крыла,
Стражник оскалился: «Скоро ты сдохнешь.
Нам всем не жаль – ты предатель была».
В молчании, кровью на пол истекая.
Виновная слушала страшный вердикт:
«Ты не такая, как мы, Ты - другая!
Светлый народ зло терпеть не привык!»
Но вдруг изогнулась, хоть еле живая,
В долгом, заливистом смехе зашлась.
"Я не такая же, но не другая,
Я просто свободною в мир родилась!
Предатели - вы, коль не видите Света
В том, кто всего лишь мечтает летать!"
Палач подошел к ней и вместо ответа
Секиру занес, чтобы крылья отнять.
Боли не вспомнить, была ли она?
Страшно, прерывисто жертва вкричала.
На землю упали два светлых крыла,
Приговорённая следом упала.
Из сада навеки с позором изгнали,
Падшей назвали и бросили вниз.
Мертвые крылья взлететь попытались -
Такой вот природы жестокий каприз.
И вот там, внизу, среди смертных и падших,
На крыше стоит и не верит себе:
"Как же без крыльев, отрезанных, павших,
Смогла до земли я живой долететь?
Неужели летать-то возможно без крыльев?
Не просто подняться, парить и взмывать!
Не райские крылья – оковы то были!
Без боли нельзя было это понять.
Теперь я свободна! Хоть смертна отныне.
Быть падшей – не значит быть злою, плохой".
Громко вскричала навстречу порыву:
«Счастлива я! Я хочу быть такой!»