На смерть Высоцкого
В тот день на небе был переполох.
С ума свихнулись ангелы и черти.
Сказал кому-то по секрету Бог,
что едет к ним Высоцкий после смерти.
Была приостановлена война
добра и зла, чей счёт давно потерян.
На чёрном лимузине Сатана
к Вратам подъехал, мрачен и растерян.
Но Бог отрезал: «Этот парень – наш!
За то, что делал он – я сам в ответе!»
И нацепив парадный камуфляж,
потел на проходной в бронежилете.
Пришли: из Рая – души всех, кто знал,
из Ада – срок мотавшие бедняги,
добра и зла свободный персонал,
святые, и обычные бродяги.
…Он появился, бледен и устал,
придавлен прожитым и недожитым.
Пройдя Врата, в сторонке тихо стал,
от стаи навсегда своей отстал,
почти готов быть заживо забытым…
Но тут пошла гитара по рядам.
И он заметил это краем глаза.
Её бродячий ангел передал,
припрятав от небесного спецназа.
И сразу стало ясно всё без слов.
Безмолвствовали души громогласно.
Лишь грешники молились из котлов
ему как Богу: «Спой! На всё согласны!»
И Он – запел последний свой мотив,
как могут петь лишь мёртвые и дети.
И боль его как счастье подхватив,
сам Богом становился каждый третий.
И стало до ожогов горячо
во всём Раю, как будто в башне танка.
И в очередь встал Саша Башлачёв,
а вслед за ним – и Дягилева Янка.
Но был звонок откуда-то извне:
«Вы что там развели?! Хотите краха?!»»
И дал Господь отмашку Сатане
открыть баллоны сжиженного страха.
Дубинками ломая связь времён
и вышибая дух почти что нежно,
совместный бесо-ангельский ОМОН
под фонограммный колокольный звон
надежду рвал на душах как одежду.
Уколом усыпив его талант,
назначив курс купаний в оптимизме,
зашили в совесть счастья имплантант,
от боли закодировав и жизни.
…Затих под ночь общережимный Рай,
под штукатуркой матами исчеркан.
И Бог устало крикнул: «Запирай!
на этот век – шабаш – лимит исчерпан!»
…
А через год из Рая был побег.
В палате надпись кровью «Мне здесь тесно».
Из спецэлитной зоны человек
сбежал… Куда – пока что, неизвестно.
2009