Когда он умер, трясся я в вагоне,
Оставив в прошлом все свои грехи.
И выживать в далеком гарнизоне
Так помогали мне, его стихи.
Они простые, словно бы рубаха,
Понятны старику и пацану.
Читаю их, и не страшна мне плаха
И я готов, пусть топором ко дну.
Он научил презренью к мелкотемью,
За Родину и правду – лечь костьми.
И силы дал вращать мне даже Землю
И драться одному против восьми.