Комната явилась для меня весьма полезной находкой. На столике рядом с дубовой кроватью я увидел древнюю бутыль вина. Пожалуй, что никогда у меня не было такого ощущения, какое я испытал, сделав первый глоток этого рубинового цвета напитка. С этого момента кабинет-спальня Августа Айса стала казаться мне сказочной.
В углу комнаты я заметил распятие, а рядом, над кроватью висел родовой герб его семьи, аккурат посередине каменной стены на широкой дубовой доске, что обычно используют для иконописи, . Герб объединял уже знакомые мне символы: на его золотом фоне по-весеннему цвело зелёное дерево, символы меча в форме креста и грозно рычащего льва с золотой короной были по обеим сторонам от ствола, а над деревом, на тёмно-синем небе сияла серебренная осьмиконечная звезда. На противоположной стене, недалеко от массивного дубового шкафа, висела карта звёздного неба в золочёной раме, на ней я увидел непонятную мне отметку черным чернильным крестиком с какой-то запутанной подписью из букв и цифр. Видимо, это тоже было изображение некой путеводной звезды. Я понял, что несмотря на то, что доктор жил далеко от неба, он явно увлекался астрологией. Под звёздной картой лежал старинный свиток, содержащий следующие строки:
Есть в сердце рыцаря звезда,
Над хаосом души победа!
Огонь небес и сила льва,
А в мыслях истинная вера,
Король, красавица и Бог, -
Для чести избранное знамя!
Меч, сострадание и долг,
И рок, что сгинет в пропасть с нами!
Присев на кровать, я невольно забылся, залюбовавшись игрой света и тени, бегущей вниз с абсолютно прозрачного стекла в потолке, над которым была вода таинственного горного озера. И это было последнее, что я запомнил, перед тем, как погрузиться в сон: волны теней, бегущие среди знакомых и незнакомых созвездий на карте вселенной, едва слышный и различимый откуда-то сверху плеск воды и окружившее меня оцепенение глубокого сна.