Солнце как но-шпа – везде и почти от всего
Против сожженного мира под литерой бета.
Каждая клавиша страха по пояс раздета,
Каждое вето похоже на стертый плевок.
Жарко, парниша… в ноздрю забуравленный жгут
Просит не крови, а только кровавых историй.
Мальчики плачут подвыпивши или от горя,
Впрочем, мужчины не плачут, а слезы не лгут.
Жалко, парниша… ты был убедительный бог,
Богово млея в уюте почтовых квитанций.
Жалко, но ты не примчишься лихим голодранцем
Плакаться маме о том, что опять одинок.
Солнце как ножик – для всех и у каждого свой,
Загнанный по рукоятку в зажившую рану.
Всякого хлопца манили туманы Лимана,
Всякий безбожник божился чужой головой.
Но-шпа не рулит… не в роли холодной весны,
Выставив ядом глоток охлажденного пива.
Девочки плачут легко и дурнеют красиво,
Впрочем, краса мимолетна, а бабы дурны.
Дурно. Ощипан затылок и снято с боков –
Богово – богу, невзрачное – рачному греке.
Солнце как но-шпа – мерещится в каждой аптеке
Тонким ножом, от которого нету богов.
Нет – исключением, в прочем – ухожен и сыт,
Грека ли, бог ли, - но юн и в спасительно-белом.
Солнце как солнце. Чего там о нем говорить?
Светит – и пусть.
пусть бы даже не очень умело.