Женщина полюбила, не рассчитывая, не играя.
Даже гнев его – в милость! Странная такая.
Глупая до откровения, искренняя «до конца»,
Любящая до забвенья собственного лица.
На что ей надеяться можно, уродке, каких искать?
Ей отрезвиться должно и вовремя замолчать.
Глазами разного цвета преданно смотрит в спину
И знает – есть день тот где-то, когда и её покинут.
Близится эта минута, всё строже над нею суд…
Где-то нужна кому-то, но не ему, не тут…
Глупый нос «картошкой» в тоске прижался к окну.
Там, за её окошком кто-то встречает весну…
На что же она надеется, ведь всё на своих местах?
Глупая. Ей не верится, что всё разлетится в прах.
Ожиданье тоской закончится, жестокость одержит верх.
Горькое одиночество – судьба её. Верь, не верь…
Казалось, душой согрелась, себя не щадя, не жалея.
Сердцу больному пелось. Пело, молчать не умея.
Мудрый наставник – время, адвокат её и палач,
Дал на раздумье время: решай, но потом не плачь!
Сама себе выбрала «счастье», сама им теперь «давись»,
Сама превратила в ненастье юность, молодость, жизнь.
Клеймо, не печать, на тебе! Любовница – не любимая!
Не надо упрёков судьбе! За счастье боролась мнимое.
Он что-то тебе поёт о бедной его душе,
О том, что никто не ждёт и не нужен нигде уже…
Жалеешь и любишь кого?- кому ты нужна на час!
Люби, не казни его. Время рассудит вас.
Но знай – одинокий дом, тоскливые вечера –
Судьба твоя, не его. А счастье…могло быть…вчера…
1990