А не стать ли и мне заливным коктебельским бродягой,
жить под небом бездонным и пробовать море на вкус,
ветер гривой ловить и питаться всевышнею влагой,
знать названия звёзд и держать с ними тайный союз?
Что столица с её равнодушным, удушливым соло -
у столицы всегда для тебя метроном в рукаве -
что витрины, метро, километры газетного сора,
если ветер и море в твоей шелестят голове!
А закроешь глаза - и услышишь, как в древнюю воду
входит новенький бог, и куда-то идёт по воде.
Кто на власть и бабло променял высоту и свободу,
тот не будет судим, но и Бога не встретит нигде.
Бьётся солнечный шмель о края киммерийской панамы.
Из пустой чайханы сладко тянет живым холодком.
И о вечном опять тарахтят на аллеях там-тамы.
И никто...
никого...
никогда...
никому...
ни о ком...