1
Мечтаньям вопреки забиться в душный кокон
И жить наперекор и времени, и снам,
Судьбу свою плести из тоненьких волокон
И знать наверняка, что сбудется весна.
Навязчиво сквозит за стенами удача
И, чешуёй звеня, скребётся в дверь твою.
И дни твои плывут, докучливо судача,
Но ты, едва дыша, твердишь: пою, пою…
Уже готов пронзить тебя сквозняк прощальный,
Уже ложится ночь — безлицая вдова.
А ты всё тянешь нить, и кокон твой печальный
Качается в ночи, как белая сова.
Такая хмарь и тишь, и свет не проникает
Сюда сквозь пелену, сквозь нитяную твердь.
Но вот он — шелест крыл — пространство рассекает,
И бабочка летит, превозмогая смерть.
2
Как ярок белый свет и неутешен ветер!
И распласталась ночь на диске дня.
И мириады звёзд на стыке двух столетий
Скользят меж нами, вкрадчиво звеня.
А мы идём сквозь шум и океан кромсаем,
На кораблях обид вползая в тишину.
Дрожит ладонь луны, и тень судьбы косая
Легла, перечеркнув огромную страну.
Куда ни поверни — потерянное, злое.
Кого ни позови — туманное «терпи».
Разложены слова на нотный стан покоя,
И музыка одна — купи, купи, купи…
К любви не подверстать ни славу, ни богатство.
И время, как всегда, застало нас врасплох.
Глядишь, в распыл уйдут любовь и постоянство.
Кому кричать «ау», когда весь мир оглох?
3
Осенние вспышки лесного народа,
От светлой тропинки до тёмного брода.
От первой тревоги до горечи жгучей.
От слабой осинки до ели могучей.
Там солнечный кокон на ниточке пляшет.
Он землю и завтра зарёй опояшет.
Листвой обернёт эти влажные кочки,
И высверлит око в ночной оболочке.
Здесь каждый живёт, словно клавиша века,
От блика холодного до человека,
От беглого зэка до чудного старца,
От угольной пыли до белого кварца.
Всё ближе венчальное зимнее царство.
Всё чище, и шире, и звонче пространство.
Где лес корабельный, да сосны, что флаги,
Да грома небесного полные фляги.
Там светятся мачты и туч парусина,
Там солнечный якорь, да имя — Россия.
4
Впадаю в жизнь усталым листопадом
Да изредка бросаю беглый взгляд.
Мне кажется — чужие ходят рядом,
Стервятники сбиваются в отряд.
Наверное, и радуга растает
В дыму обид над зыбкой мостовой.
Так медленно, непразднично светает
В короне туч над бедной головой.
Твоим созвучьям весело на троне.
Больные мысли больше не страшат.
И только звёзды прячутся в короне
И брошенные царства ворошат.
Волна к волне — без призрачного глянца.
Ты океан по капле узнавал.
И нечего, и некого бояться
Тому, кто звёзды в губы целовал.
5
Деревья слов твоих вросли
В ограду памяти стальную.
В морозном запахе земли
Я слышу силу неземную.
Ты смотришь и молчишь в ответ,
И строишь звёздные отряды.
Но ничего на свете нет
Похожего на звоны взгляда.
Не ты ли преподал урок —
Вдохнуть любовь, расправив плечи.
А я согрею пальцы строк,
А я остыну в вихре встречи.
6
О, мой посеребрённый витязь!
Заснеженный высокий храм.
Осенние ветра, склонитесь.
Что вам раскаянье, ветрам?
Ползти холодною позёмкой,
Стучаться в мёрзлое окно…
А мне и дудочкой негромкой
Звучать под солнцем не дано.
Какой разлукою объяты
Туманные глухие дни…
Все эти солнечные пятна,
Все эти тусклые огни…
Молитесь за меня, молитесь —
Скажу снегам, скажу ветрам.
О, мой посеребрённый витязь,
Заснеженный высокий храм.
7
Я научусь любить и понимать
Рассвет, творящий солнечные замки.
Он может наши души обнимать,
А после — жечь, как хвороста вязанки.
Я научусь любить и понимать
Строку, летящую ко мне полоской света.
Мне выпал странный жребий — окликать
Тебя в ночи, и не искать ответа.
Свиданий тлен осыпался с ветвей.
Невидимое сердцу всё дороже.
Быть может, научусь в стране теней
Любить тебя и радостней, и строже.
8
И я, и ты...Кто нынче одинок —
Нам всем нужна весенняя доглядка.
Вонзит весна свой солнечный клинок
Туда, где спит всклокоченная грядка.
И стайки трав, глядишь, и поднялись.
И ты стоишь, и щуришься от света.
За небоскреб туманный лунный диск
Сползает сновидением поэта.
Толкни его — покатится живей,
Но ты считаешь тощие секунды.
Тогда и жить, и плакать веселей, —
Когда весна, и дни ее безумны.
Но тех ли дней хотело сердце? Нет.
И пусть оно сгорает без остатка…
Но день за днем мы движемся на свет —
Нам так нужна весенняя доглядка.
9
Когда черемуховый холод
Падет жемчужным ожерельем
На раскаленный этот город,
Едва разбуженный цветеньем,
Когда искатели удачи
В дорожных пробках одичают,
Дождей разливы, всхлипы, плачи
Здесь все приличья раскачают...
Когда завьется в белый кокон
Луны прощальная тропинка,
И вспыхнет многоглазье окон —
Окраин вечная глубинка.
Тогда и ты свою тревогу
С дорожным дымом размешаешь...
И снова, снова — слава Богу! —
Живешь и холод ощущаешь.
10
Дождь подошёл. Вот-вот готов пролиться.
В разрывы туч глядит моя земля...
А что там видит сонная столица?
И далеко ли видно от Кремля?
Гремит вдали, сильнее и сильнее.
Смежили веки синие цветы.
А колокольчики, что во поле звенели,
Молчат, почуяв призрак темноты.
Ревет авто, пути не разбирая.
У пассажиров капельки на лбу.
Жара-жара, и далеко до рая,
И космы туч затеяли гульбу.
Вся разметалась Русь по небосводу,
И хлынул дождь, и в сердце отлегло.
Цветы и люди, пейте эту воду,
Из родника, где солнце отцвело.
11
Едва, едва лишь рассвело —
Уже метро гремит повсюду.
Летит подземное стекло,
Сквозь тьмы подсвеченную груду.
Метро не знает падежей,
Оно «метро» на всех наречьях.
Москва не знает рубежей.
Ей равно дорог каждый встречный.
Такие тайные дворы
Она откроет в летнем зное!
Ах, лишь бы не было игры...
Ах, лишь бы чувство неземное...
Москва, среди своих гостей
Ты всё же «русская душою».
И жар любви, и шум вестей —
Да сотворят тебя большою!