А ты прекрасна, жизнь! Хоть и спесива.
Легко меняешь пешек на ферзей,
а негодяев – на влиятельных друзей.
Порой от этой мены тянет псиной
и от красот твоих с ума б сойти
и пребывать в пожизненном безумстве –
бродить по свету стариком безусым,
грызть карамельки цвета «ассорти»
(всегда приятней начинать с нуля,
чем править заскорузлые ошибки).
Отправиться на Кушку или Шипку,
дать по планете сдуру кругаля
и наблюдать, как вертится Земля,
откуда-нибудь с крыши Джомолунгмы.
Стать королём суровых нибелунгов
иль трубочистом в доме у Золя.
А если повезёт, – слепцом Измира
по миру славить греческих стрекоз.
Пристроить в Пизе к башне контрфорс,
проведать Заратуштру на Памире,
спуститься в каракумские пески,
где сторожем – прожорливый мизгирь,
и ночевать под брюхом у верблюда.
Нести дары на золочёном блюде
эмиру из Хорезма в Бухару.
А может быть, отправиться в скитанья
к местам прискорбных ляхских обитаний
и воздымать над войсками хоругвь,
выплёвывая окриком «Пся крев!»
Или пойти на «Пинте» генуэзца
искать подарки католическим принцессам.
Стать франтом, обрядиться в тонкий креп,
пройти Саргассы, погулять по Кубе.
Там надышаться воздухом целинным,
потом вернуться к берегам эллинов,
чтоб поклониться каменной Гекубе.
Преподнести дары Кургану псицы
и наблюдать, как мимолётны птицы
и мысли о далёких берегах.
Что странствия? – всего лишь суррогат,
попытка искупить свою судьбу,
перелицовывая старые заплаты.
И хоть заумничай, хоть бейся об заклады
(не уместить седьмую пядь на лбу),
ты никогда не угадаешь, что за платье
на завтра выберет себе красотка-жизнь.
Останешься в богатстве ли, в накладе –
иди за ней и за руку держи.