Страстней не знаю таинства...

      
        (ИЗ цикла "Мои гаремы")

      Страстней не знаю таинства,
      святей – греха,
      как стонут и вздымаются
      твои меха.

      Когда вся жизнь, как месиво,
      в глазах – черно,
      как подо мною весело
      твое вино.

      За этот гул язычества,
      за блажь воскресть,
      каким отмщеньем взыщется –
      бог весть, бог весть?!

      Пускай глумятся пасквили.
      Пусть гол и дран.
      Но ты сегодня – Саския!
      А я – Рембрандт!

      Пусть жизнь расплющит камбалой.
      Затопчет в прах.
      Но ты микенской амфорой
      плыви в веках.

      В веках теперь (хоть волоком
      сквозь брань и стыд)
      твой самый сладкий колокол
      по мне  - звонит.