Проданный Рай. часть7Прощайте, тетя Груша!
Из"Проданный Рай"-часть-7
П Р О Щ А Й Т Е ,тетя ГРУША!
И всё же однажды, рано-рано утром Люську разбудил настойчивый звонок, после которого все в доме всполошились. Девочка была необычайно лёгкой на подъем, тем более, когда любопытство неслось впереди, вдохновляя на новые открытия! Босоножка в пижаме, протопав на свет, на шум анфиладой комнат, увидела, как все обнимают высокую полногрудую незнакомку в длинной роскошной шубе.
- Ну, Люсенька, дождалась! А вот и наша любимая тётя Груша!-
Чьи-то руки подхватили ребёнка и водрузили на тётю Грушу, которая, и впрямь, оказалась любвеобильной и сразу предложила себя обнять и поцеловать. Люська под шумиху попыталась не просто поцеловать, но и обнюхать, и даже лизнуть незаметно таинственную даму! И каково же было разочарование: она оказалась совершенно не сладкой, и аромат её духов был знаком - простой серебристый ландыш, и никакой груши и в помине! Самая обыкновенная! И совсем не тётя, а настоящая бабушка с тёплой мягкой грудью, выпирающей из распахнутой, но не снятой шубы.
Периодически детское тело упиралось во что-то жесткое, а тетя Груша тискала и лобызала внучатую племянницу, не давая ни малейшей возможности выяснить, что же так инстинктивно настораживало девочку.
Это было потрясение - Люська увидела свисающую мёртвую лисью головку и лапки на воротнике шубы и громко завопила
- Что это? Мёртвая зверушка? Ли-сич-ка? -
Тетя Груша, ослабив объятья, по-барски улыбаясь, спросила чудным вкрадчивым голосом, словно читала по радио детскую сказку,- медленно, нараспев, словно не замечая детского испуга и явно выраженного возмущения.
- Тебе, деточка, не нравится мой воротник? Ну, погладь её, поиграйся с лисичкой... -
И она сбросила ловким движением шубу на ковёр.
Люська не умела играть с мёртвыми зверушками, и всё же, преодолевая страх, стала с любопытством разглядывать маленькое чучело с непонятными глазками, пронзающими детский мир. Воображение проявило Ласточку, оживляемую маленькой Дюймовочкой. Девочка сделала странное страшное открытие: всеми любимая,обожаемая тётя, наделавшая столько переполоха ожиданиями и приездом, тётя с таким дурным именем гордится мёртвым зверьком на своих плечах, а те, кто учили ребёнка жалеть и любить животных, совсем игнорируют этот факт!
Люська брезгливо брала Лисичку за лапку, тут же одёргивая руку, словно ошпаренная кипятком. Она пыталась выдувать из себя тёплый воздух, рассчитывая таким образом попробовать и лисичку, оживив, привести в чувство. Буйное воображение рисовало раскрывающиеся стеклянные мёртвые глазища, которые встречались с живыми испуганными глазёнками и могли ослепить, словно мертвый зверёк и маленькая девочка протестовали и боролись.
- Зачем? Зачем её убили? А кто её убил? Вы? -
- Нет, деточка! Я купила эту шубу уже с воротником.-
- Но ведь это совсем не воротник!... А ..зверёнок! ММаллень-кий...-
- Это воротник из зверя. Так сейчас модно. -
Так в жизни Люськи появилось странное ненавистное на всю жизнь слово "Модно!", которое еще много раз будет калечить её Душу...
- Неужели ты только сейчас увидела? Разве у твоей бабушки нет лисьего воротника? -
- Разве?- повторяла растерянно я.- Разве?.. Нет! У моей бабушки нормальное пальто! Не свисает голова и нет никаких лапок!-
- У нее каракулевый воротник из барашка.- Тетя Груша была явно удовлетворена
этим фактом, и, слава Богу, ей самой хватило ума не уточнять, что любимый дедушкин тулуп - из овчины.
Люська разочарованно и брезгливо отошла подальше в сторону. С того момента
она просто не любила эту тётю Грушу, отбывая повинности хорошего поведения воспитанной девочки. Но в её голове молниеносно зародился план, который она вскоре и попыталась осуществить: выбрав первую возможность остаться наедине с шубой, она попыталась огромными тупыми ножницами отрезать лапки и голову, чтобы устроить Лисичке такие странные похороны. Ей хотелось закопать голову и лапки в снег, но она была схвачена на месте преступления в тот момент, когда лапка не поддавалась тупым ножницам, а маленькая вредительница кряхтела так громко, что её услышали... Наказание как-то размылось- вроде, и не били ремнем, но сам ремень перед носом, а главное - запах кожаного армейского широкого ремня придавал моменту колорит!
И опять мнения взрослых разошлись - разделились пополам... И уже невозможно было перенастроить чувства ребёнка. Люська с опаской так и относилась к тёте Груше, хотя она подарила много подарков, усиленно оказывала знаки внимания. Но всё равно через несколько дней при прощании с ней на вокзале малышка с облегченным вздохом пафосно произнесла, как в финале пьесы - громко, театрально.
- Про-щай-те!!! Тетя Груша!... Наверное, больше и не свидимся!(Так девочка сознательно переиначила взрослое "Дай Бог, еще свидимся!"). И всё-таки, у Вас очень странное имя!-
Все хором засмеялись. Но спорить уже никто не стал - было не того! Бабушка тут же быстро переключилась на, как казалось Люське, неестественный плач, раскочегаривая себя на это действо, и внучка почему-то тоже решила,что нужно усиленно захотеть заплакать - за компанию, из солидарности,потому, что все стоят сокрушенные, и только Люське -ну просто легко, неудержимо радостно на душе! А ведь нужно же как-то поддержать бабушку! Но слёзы не выдавливались, и горя никак не получалось. Она стала усиленно облизывать пальцы и размазывать, слюнявить вокруг глаз, на что дедушка возмутился.
- Что это ты удумала? Это что такое?... Ты что делаешь? -
- Не видишь ,что ли? Хочу заплакать...А скорбь не получается,- бесхитростно призналась внучка, после чего стала восторженно, с советским энтузиазмом размахивать найденным в кармане платочком. Вот радость! Ну теперь точно, как в кино, теперь она провожает так, как нужно! Хотя именно в те мгновенья она решила сама, что плохо изображать то, чего нет на самом деле, и с тех пор не стала разделять грусти молчащих взрослых - тётя Груша её больше не волновала. Она так и не оправдала детских надежд, ожиданий и совсем не соответствовала красивым снам...
(Продолжение следует)