Л.К.
Тихие улочки, ветреный день, и у тебя беспричинные слезы,
Если б я знал, как отблагодарить, если б я знал, отчего же,
Плачешь ты, милая. Гул проводов.
Тявкает резвая рыжая колли,
Я б на колени упал, только жить -
это когда возвращение боли.
Белые птицы - аисты, кажется, в небе затеяли брачные игры,
Только тебя я любил, не высказывай,
не состригай мои русые вихры.
Полно тебе, я евнух по жизни, не разговаривай -
это опасно,
Можешь наслушаться дерзостей грязного слова.
Жизнь, ты знаешь, прекрасна.
Ласточки низко - это к дождю.
Что мне до них, ты так печальна,
Может, тебя я обидел случайно?
Я ведь порою так резок, так на тебя смотрю безучастно,
Боже, но ты постоянно несчастна.
Руки в крови, хватит, не плачь, я не люблю кровавые слезы,
Если б я знал, ты меня извини, только ответь, отчего же
Плачешь ты, милая. Праздник утих,
и балаган, не простившись, уехал.
Боль возвратилась, страх перед всем,
да и скелет в таратайке приехал.
Вот она жизнь, было всем хорошо,
люди резвились, как малые дети.
Но почему плачешь ты? но почему ты за все в ответе?
Нет, не вины я ищу здесь твоей, нет,
не ножа под худой половицей.
Я не пойму, почему в твоем сердце
гнездышко вьют молодые синицы.
Ночь опускается. Лупят часы.
Многие-многие покинули город,
Я на руках пронесу сквозь огонь тебя, милая, я еще молод...
Ночь, слишком поздно, но ночью жестокой
ты оживаешь, как орхидея,
Может быть, ты очень добрая фея.
Пусть, так и думать я буду, и плакать без воли.
Мне б на колени упасть, жить с тобой,
даже когда - возвращение боли.