Громоздкий образ, сварганенный титаническим трудом из жести современности, гордо воздвигнут на постаменте эпохи.
Его метаморфозы кощунственны. Они протекают медленно, заполняя собственной лавой лжи континентальное пространство. Молекулы лавы завистливо трутся друг о друга, осыпая ядовитыми пощёчинами себе подобных. Свет меркнет. Противоядие бессильно. Главенствует тьма. Под её воздействием доминирует твёрдость характера ещё нематериального персонажа. Он идол. Но ему никто не поклоняется. Актуально!!!
Лава, камнеподобные сгустки, чугунная жижа. От одного – к другому, от другого – к иному, от иного – к инородному. Этот процесс мгновенен. Он не спешит, поскольку он – Миг. Миг длится целую вечность, половинчатость которой налицо.
Внезапно появляются маленькие световые точечки. Звёзды? – Нет! – Планетарные светила – подобия восковых фигур с огнедышащими головами на плечах. Хаотичность их мизансцен антитеатральна, зато природна и естественна.
Возникает видение. Из глубины. Из потустороннего мира. Гул уверенных, увесистых шагов редкой канонадой отражается в зеркальной анфиладе ёмких коморок. Органические звуки заполняют пространство инопланетными голосами.
Мир погружается в транс. А на престоле свирепствует Некий Царь.
У него два лица. Точнее две половины двух разных лиц. Он видит мир вокруг себя двояким: двояковыпуклым и двояковогнутым. Параллельность и симметрия, несмотря на окружающую зеркальность коморок, отсутствуют.
Царь окидывает воинственным взглядом захваченную им территорию.
Жезл левой руки представляет собой сплав космической пыли, чугунной лавы и лучевых стрел, обрамлённых колючей проволокой.
Змеевидные нити правой конечности бесконечны.
Террористический террариум территориально термоустойчив.
Вокруг разворачивается чудовищное действие, состоящее из последовательности явлений второстепенных персонажей. Они, то есть герои, рассуждают, хвалят, ругают, спорят, ссорятся, мирятся. В их репликах легко уловимы мотивы прозы, поэзии, удачная совокупность которых приводит зримого читателя в дикий диковинный восторг. Ремарки событий изысканно самокритичны. Очерковый нрав переводит персонажей из одного государства в другое, из одной религии – в другую. Иностранные языки путаются, создавая межконтинентальные диалекты. Судьба каждого героя трагична.
Миром правит Хаос. Он в этом мире – божество. Пред ним преклоняется Царь.