Чтоб оказаться на небе, однажды ты сам превратишься в дым;
люди разводят костры, и как знать, кто последний из нас войдёт,
славя богиню, в высокий огонь, до восхода седьмой звезды
выдохнув душу, как в вечность, в огромный рот.
Тело её горячо, и она между бёдрами нас печёт.
Осень - краснеют ладони долины, в них капает кровь и жир.
Бабка твоя говорит (ты не веришь старухам пока ещё):
"Чтобы наесться, Она сотворила мир".
Это она сотворила коней и безгласых слепых возниц;
рыб, почерневших от ветра - в глаза им продета стальная нить;
женщин, что злились и грызли друг друга, когда их любил один;
море, омывшее стены своих гробниц.
Что же, богиня, взгляни на народ, что умрёт по твоей вине.
Помнишь, пустыню сжимала в горсти, и не знала, куда вести их?
Знаю, что помнишь, но это не страшно, ведь нас не накажут, нет.
Встань на колени, с улыбкой молись той, кто всех их тебе простит.