Лишь подбросит над городом солнце,
словно сокола, день-птицелов,
убегает проведать питомцев
дрессировщица каменных львов.
Кто-то в парковой рыщет аллее,
кто-то бродит бездомным крыльцом.
Неподвижная прядь тяжелеет
над звериным усталым лицом.
Камень дышит, ведёт разговоры,
отгоняет приблудных ворон,
и, рычащий на всех без разбора,
улыбается ей маскарон.
Кто привратный, а кто подзаборный –
безразлично, лишь ведомо ей:
под ладонью теплеют покорно
ледяные хребтины зверей.
Ей живётся как будто бы спится,
но когда-нибудь выйдет она
беломраморной облачной львицей
из вольера дорожного сна.
И, спросив настоящее имя
у знакомого каждого льва,
улетит с невесомыми ними…
… и на улицы хлынет трава.