Говорят, ленинградский характер суров,
словно небо в тяжёлой броне облаков,
как земля – вся в броне площадей.
В многолюдной компании, наедине
ленинградцы светло улыбаются мне,
и не сыщешь улыбки светлей.
Наготове баян. Стол в сторонку сместив,
лихо пляшут они под задорный мотив
да поют – кто же их веселей!
Впрочем, в этой весёлости слышу я грусть:
за плечами у каждого памятный груз
в девятьсот страшных дней и ночей...