Вот он пузатый бокальчик, сверкает, отражая на кромке блеск от лампы. Мелодично тягучий плеск наполняет его янтарем. Теплый цвет играет на боках. Поднимаю на уровень глаз. Как интересно все выглядит сквозь это теплое преломление. Холодильник стал, как матрешка, будто его белоснежные дверцы покрыли слоем густого липового меда. За окном пропал серый свет постоянного ненастья и сменился вечерним теплом, окрасившим деревья и стены домов в легкий, коричневатый цвет теплого заката. Гитара, чуть играя отблесками на струнах, кажется нежной и трепетной, застывшей в ожидании ласкающих рук.
- Не пей!
- Вот еще…
- Ты же знаешь, что завтра будет плохо.
- А сейчас что, хорошо?
Бокал быстро находит цель и без суеты отпускает содержимое в рот. Жидкость, чуть обжигая, проходит внутрь, плавно разливая тепло по пищеводу. Легкости еще нет, но ее предвкушение дарит надежду.
Пробка легко открывается. Бокал полон. Все тот же теплый свет растворенный в его стеклянном чреве манит, но…
- Иди сюда, моя любовь!
Изящный стан умело примостился на бедре. Руки чуть коснулись, отыскивая ту самую трепетную тональность, чтобы прочувствовать вместе с теплом, бегущим по расширяющимся сосудам момент. Вот она нотка Си, пожалуй, самая подходящая к стону души. Легкий глоток и пальцы побежали, по ладам, подгоняя биение сердца, разгоняющего по телу алкоголь. Мысли свободны, они не стоят, а парят, перемежаясь между собой, взлетая и падая. Разгоняя скопившуюся тоску радостными воспоминаниями, подгоняя ветреные всплески грез и облачая их в новые вихри эмоций.
- Может хватит? Ведь знаешь, что это не выход!
- Не выход, нет. Это вход. Нужно закрыть дверь, сжечь мост и…
- И утром не встанешь…
- отстань!
Коньяк еще раз обжог горло, но уже вошел мягче, как по проторенной дорожке. Легкий хмель очистил голову, как будто убрали весь мусор с проходов и мысли заскользили легко. С пальцев сошло последнее чувство неловкости от давно не тренированных движений. Они, почувствовав легкость, входят в раж и уже делают свою игру сами, без контрольно, подчиняясь лишь одному настроению.
Бокал снова полон. Печаль отступила. Закат за окном уже сам наполнился теплом, без преломления вечерних лучей сквозь жидкость многолетней выдержки. Или это уже преломление глаз…
- Хватит!
- Не, все еще только начинается…
Уже не чувствуется ожога, уже притупилось чувство тепла. Мысли затормозились и не спешат в хороводе, не толкаются и не суетятся, а плавно вытягиваются в длинные нити, растягивая удовольствия от их ощущения. Руки замедляются, иногда промахиваясь мимо струн.
Опрокинутая бутылка, отдала последние капли напитка, но они не задержались в бокале…
***
- Ну что? Я же говорил тебе, что утром будет плохо…
- Молчи! Не до тебя!
- Я не могу молчать! У меня нет рта, который можно заткнуть. Я внутри тебя… Ладно, наверно это было нужно…Давай в душ.