Белокурой вспыхнув челкой,
Восхитительно мила
Под окном сирень-девченка
Майским утром зацвела.
Росы-бусинки встряхнула,
Расчесалась ветерком
И так чувственно вздохнула,
Что заохали кругом.
Только слышно: ах, какая!..
Рады ей и стар, и млад.
А над нею и над маем -
Синева и солнцепад.
Эта одна из любимых мною работ у Владимира. Единственный вопрос к слову - "зацвела". Я предлагал слово - "расцвела". Почему? Я понимаю, что хотел сделать Владимир этим словом. И, думать, что он не мог додуматься до слова "расцвела" - глупость несусветная. Наверняка думал, и выбрал слово "зацвела". Ему оно показалось более звучным и праздничным по отношению к описываемому событию. Еще и по времени. Слово - "зацвела", показывает событие по времени более короткое, чем слово "расцвела". "Расцвела" - предполагает некий больший охват времени. То есть, встав утром, литгерой вдруг увидел, (вчера еще не было), как под окном ЗАЦВЕЛА сирень. Но здесь, по-моему разуменью, получилось другое: получилось - и весь пруд "зацвел" болотной ряской. Если внимательно послушать звук, то можно услышать, что арматурой этой строфы является звук - "с". Именно этот звук придает остроту каждой строке. И появление в ней звука "заЦ" - неоправданно. Звук "С" идет через всю работу. Великолепная находка последние две строки. Опять же звук "с". Безэсовая предпоследняя, и, как в омут, (только небесный), в последнюю строку:
А над нею и над маем -
Синева и солнцепад.
С этим можно соглашаться, можно не соглашаться. Владимир не согласился.
Поэт Владимир Краковский умер. В этом 2010 году.