Вчера зима опять вернулась в город
(как говорится, сделала comeback),
развесила нейлоновые кудри
и влезла на заплёванную сцену во дворе,
и затянула свой
всем надоевший шлягер.
Да, было время: мы его любили,
мечтали у замерзшего окна
и упивались снежным медленным аккордом,
и плыли вдаль
на кружевной перине песни;
она несла нас в замершие мраморные страны.
И зависали парочки в незрячей неге,
и затихали дети на полу…
А нынче город крикнул: «Хватит!»
«Споём мы сами! И другую песню!»
И тут же на столбе закрумкал ворон,
и дрогнули все окна и все рельсы,
и зазвенели струны-провода
Над трубами и башнями
лёг грязный и сырой аккорд весны.
Конец попсе! Настало царствие иного лада!
По переулкам катятся неистовые риффы.
И вот смотрите: дрёмную певицу
с кудрями из нейлона
со сцены вниз стащил народ.
Глядишь – и кружевной костюм
сам стал рябым рваньём,
накинутым на плечи панка.
15 марта 2007, Рейкьявик