Малыш лежал неподвижно на диване, переводя свои, некогда искрящие голубые глаза, с мамы, присевшей на корточки у дивана и склонившей голову к нему, на бабушку, сидевшую в кресле и вязавшую ажурную салфетку. Жар не покидал малыша второй день. Заметно осунулось и побледнело личико. Он отказывался от своих любимых блюд, которые поочерёдно готовили ему обеспокоенные женщины, он только жадно пил воду. Ох уж эти коренные зубы. Малыш не плакал... он даже не стонал, отчего его было ещё жальче...
Молодая мама прошептала в сердцах:
- Если бы я только могла взять твою боль...
- Моя милая девочка, - бабушка поднялась с кресла и села рядом с дочерью, обняв её за плечи и гладя по пшеничным волосам, своей рукой - когда-то и мне хотелось взять твою боль на себя, но увы, это почти невозможно. В своё время и моя Мама, вот так же сидя около меня на диване, произнесла те же слова, что ты сейчас...
Видимо каждому дано самому стойко справляться со своей болью. Наш малыш, достойный тому пример! Твоё присутствие и твоя забота облегчают ему его боли...
Мальчик уснул.
В шесть утра раздалось родное "Мама!" Мама подскочила к сыну, взяла его из кроватки. Малыш пытался вырваться из рук. Мама опустила его на пол. Но ослабленный, он тут же, после двух хрупких шагов, опустился на палас...
После завтрака он разбросал кубики по комнате; машинки были все на ходу; Мама надувала воздушные шары; бабушка ловила мяч...
Три пары глаз искрились радостью! Малыш выздоровел!
- И всё-таки можно взять боль ребёнка на себя! - заключила повеселевшая Мама.