Здесь совсем другая любовь,
Без дыхания теплых уст.
Лживый взгляд закрывает бровь,
Направляет в терновый куст.
Утром ласки, а ночью кнут
По открытой слепой душе.
В клочья тело живое рвут,
Превращая его в клише.
Механизм стальных сердец,
Обреченных вести войну,
В радиальной среде колец
Остается всегда в плену.
А намазанный медом ключ
Лишь приманка для серых мух,
Облепивших, как стены плющ,
Вены каменно-белых рук.
Откусить, надорвать, украсть,
Вот предел их мечтаний, увы.
В этом кажется скрытая власть
Двадцать первой больной поры.