Война, зима, бомбардировки…
Ночь город, голод, тишь…
Сиреною взрезая полночь
Кричит в квартире твой малыш.
Эвакуированы дети,
А вы остались – вышло так
Голодный плачь стремится в небо
Кричать нельзя… Сдержаться – КАК?
Она ломает в горе руки,
Любимой крохи видя муки.
И поутру, укутав дочку,
Когда еще весь город спал,
Пошла одна сквозь снег и ветер
С ребенком вместе на вокзал
Уносит поезд в глушь, в деревню,
Где мамка, речка, отчий дом
Там кроху выкормят, поднимут
И ты придешь за ней потом,
Потом, когда войны не будет
И счастье улыбнется людям.
Так думала, в теплушке едя,
Качая дочку на руках.
И виделось ей чисто небо
И солнце где-то в облаках.
Мороз, метель и полустанок
И никого… а впереди…
Верст двадцать до родных полянок
Но не раздумывай – иди!
Иди через мороз, сугробы,
Кусая свои губы в кровь
Ты все пройдешь, сильнее смерти
Ведь материнская любовь.
И шла она, катились слезы,
Без чувств сама уже почти.
Почти дошла – осталось поле…
Изба родная впереди…
Но что-то вдруг преломилось…
Темно в глазах и в сердце боль…
И поле мягко подстелилось
А мир ушел куда-то вдоль…
Лежали обе мать и дочка
Почти у стен родной избы
Но видно Бог распорядился
Для них другой избыть судьбы…
-Ох, что-то маятно на сердце…
Пойду ка в поле посмотрю.
Сказала бабушка, накинув
Шубенку старую свою.
Метель не в шутку разгулялась
Темнеет, дни-то коротки…
- А чтой там в поле распласталось
У самой матушки-реки?
Дошла и смотрит – Матерь БОЖЬЯ!
Там дочка с внученькой лежат,
Почти что замела поземка…
Но веки все еще дрожат.
Заголосила Бабка в голос,
Сбежались бабы из села
Доволокла до хаты быстро
Растерла, молока дала…
Так выжила дитем я малым…
Тянулся кружевом рассказ.
А я сидела, чуть дышала
И слезы капали из глаз.
Война… Не дай Нам Бог Изведать.