он говорил о странностях судьбы,
превратностях, зигзагах и ещё
перипетиях внутренней борьбы
с самим собой. о том, что под плащом
поношенным пылает в сердце жар,
но не согреть у этого костра
ни мотыльков, ни ласточек… а жаб
перецелованных не счесть… игра
словами в бисер, шахматы и го
сливалась в гипнотический узор.
а за спиной шептались – «демагог!
мозги бедняжке пудрит до сих пор!»
он говорил, баюкал на волнах
речей цветистых девочку свою,
доказывал, что, встретившись во снах,
они астральный создадут уют,
а то, что аромат чужих духов
за ним влачился, как потёртый шлейф,
так не беда! и розовый альков
он рисовал, все логики презрев.
«ты веришь мне?» - и снова речь текла.
пока придумывал он к сердцу ключ,
она молчала. слушала. ждала,
когда он просто скажет: «я люблю…»