Шаги глухи, но всё слышней,
всё ближе - так крадётся время,
так евнух шаркает в гареме,
в часы ночные у дверей.
Так подбирает лапы рысь,
над кабаргой спускаясь тенью,
забывшей в роковом сомненьи
взглянуть в зияющую высь.
Так вертолётов эскадрилья
порядок строит боевой,
и Вагнер нервною рукой
всё длит и длит полёт валькирий...
Как будто предпоследний ход
и над доской опустошённой
нависший в тишине цейтнот,
и человек умалишённый...
Господство отрицанья нас
подводит к пониманью сути,
но тает истины анфас -
вновь бег от вечности к минуте.
И дымен с колоннадой зал
где вечер сервирован тонко,
и эхо гулкое, и звонко
на мрамор падает кинжал.