Настала осень — четвертинка ближе
к тем дням, что ускоряют века ход,
с макушки года опускаясь ниже,
к полям и паркам золотисто-рыжим,
с вкрапленьем щедрым жгуче-страстных нот.
Сродни монеты граням — ночь и утро,
краплёной картой бросится в окно,
скиталец ветер, завывая грустно,
рассветных далей пряча полотно
в склоненных ветках сгорбленной рябины,
её пожар затушит тихий дождь.
Я слышу в небе голос ястребиный,
но птицы нет, покинувшей гнездо,
ей не судьба вернуться на рассвете,
навеки устремившись в даль и тень,
иного царства не нарушит вето,
но крик «кьяк-кьяк» не тает в высоте.