в помертвевшей квартире часы убегают вперёд,
за окошком сентябрь швыряется рыжей листвою,
белым лотосом с серым оттенком цветёт небосвод,
в глубине наполняясь слезливой водой дождевою…
половицы молчат, не скрипит притворённая дверь,
не гудят, как обычно минорно, закрытые краны,
в стылой комнате запах слащавый измен и потерь
заплетается с горечью боли, любви, валерьяны…
тонкий луч сквозь набрякшую мякоть портьер, как стилет
прорывается, взрезав унылые пыльные складки,
в жёлтых письмах /как в листьях осенних/ холодный паркет –
чья-то радость и грусть, чья-то жизнь и судьба в беспорядке …
в помертвевшей квартире портреты рядком на стене –
чёрно-белые кадры прошедшего – немы и слепы…
а сентябрь рассыпается рыжим пожаром в окне –
торжествует, танцует, кружится, хохочет нелепо…