Докучные сказки. отрывок

Ирина Бебнева
1962.

Сказка про Ворону.

- Пап, расскажи про ворону!
- Ну, про ворону, так про ворону. Слушай:
Шел я лесом. Вижу – мост…
- Нет, не так, а на разные голоса.
Папа принимает хитро-таинственный вид, и начинает сначала, но теперь уже не своим тенорком, а почти басом:
«Шел я лесом. Вижу – мост…»
Мост, получивший дополнительную голосовую характеристику, уже в уме приобретает подробности. Мост, названный обычным папиным тенором, и был обычным мостом – три доски, серые, с трещинками, с перевязанными алюминиевой проволокой перилами, и полынью по берегам крохотной речушки.
Мост же с околобасовыми обертонами становится высоким чугунным мостом с кружевом кованых оград, а ворона под ним – еще более жалкой и мокрой:
- Взял ворону я за хвост, посадил ее на мост – пусть ворона сохнет!
А следом уже идет какой-то странный мужичок в телогрейке и с треухом – так я его себе представляла – и говорит фальцетом:
«Шел я лесом. Вижу - мост. На мосту ворона сохнет» - и мост вымышленный, как в мультике, преображается – становится чуть ли не дощечкой рассохшейся, которая скрипит под ногами,  а  Ворона немедленно отправляется мокнуть под мост…
Я, любившая сказки с детства, эту сказку, рассказанную папой «на разные голоса» любила больше всего на свете. И когда позже в музыкальной школе учительница удивлялась «слуху, близкому к идеальному», я-то знала, что удивляться тут нечему: как можно спутать две ноты, если одна из них звучит, как ворона сухая,  а другая – как ворона мокрая, даже если эти клавиши находятся совсем рядом друг от друга?..





1961.

Корь.

Мне с детства снились вещие сны. Я их запоминала – если сразу их кому-нибудь рассказывала. . .
- Папа, а мне приснилось, что вместо улиц – вода, и мы в квартиру через балкон на лодке подплываем!
- Приснится же! – Господи, да ты горишь вся! И сыпь!
- Так, Таня, Иссык отменяется.
Родители остаются, распаковывают собранные с вечера сумки, поглядывая в окошко – ах, каким чудным обещал быть день у красивейшего озера! Зато папа садится у моей кровати и читает сказки Пушкина!
Я засыпаю, когда Балда идет «море морщить», и вижу, какие огромные волны поднимает его веревка – с девятиэтажный дом!
Просыпаюсь вечером от звонка телефона.
Папа стоит с трубкой в опущенной руке – сам на себя не похож.
- «Таня, представляешь, наши – они – все – до одного – погибли – там – на озере.
Сель.
Иссыка больше нет.
Иришкина корь нас спасла».




Фото автора, Ирины Бебневой