Между раем и адом - земля,
спит, забыв про земные тревоги.
Валит снег, накрывая поля,
города, перелески, дороги,
каждый хутор, пригорок, погост,
на погосте могилы, распятья...
Валит снег и на тысячи верст
над землёй раскрывает обьятья.
Точно вечность не пивший воды
под лучами пустынного солнца
набредает в бреду на сады
и, бессильно упав у колодца,
пьёт, решаясь все выпить до дна,
и вода слаще всякого яства -
так и с неба, начавшись с утра,
валит снег, пожирая пространства.
Ему, видно, совсем невтерпёж -
оттого-то мельканием белым
снег трясет неуёмная дрожь -
это дрожь воду пьющего тела,
это страх навсегда не успеть,
это страсть той растравленной жажды,
от которой легко умереть,
если вдруг испытаешь однажды.
Вот и валит, не зная конца,
наметая повсюду сугробы -
словно сбылись мечты беглеца,
очень долго мечтавшего, чтобы
в эту ночь был такой снегопад,
под которым, затерянный где-то,
он бы мог, оглянувшись назад,
не найти занесённого следа;
чтобы сбились маршруты погонь,
и, вначале безумен и ярок,
гас в глазах кровожадный огонь
у бессильно скулящих овчарок.
Им бы спать со щенками в тепле.
Как найти в этой мгле человека,
если всем, что ни есть на земле,
пахнут хлопья летящего снега:
хлебом, мехом лисицы, плащом,
цепью, порохом, костью вчерашней,
лесом, рыбой... и чем-то ещё,
бесконечно огромным и страшным.
Так что - знаешь, беглец, - убегай!
уходи - ведь никто не догонит.
Стихнет мимо несущийся лай
затерявшейся в поле погони.
Даже если не будет погонь,
то, что будет - прокатится мимо.
Уходи, сжав до боли ладонь,
от тебе изменившей любимой,
от предавших друзей, от врагов,
потеплей надевая одежду,
из вдруг ставших чужими домов,
оставляя ключи и надежду;
ото всех, кто не в силах помочь,
от холодного страха в груди... -
в эту тихую снежную ночь
от всего, что хотел, - уходи.
Пусть никто не простит, не поймёт,
ты - тебе не простившим, - прости
и туда, куда сердце зовет,
пожелав им добра - уходи.
Будет больно. Душа заболит,
сознавая со всей полнотой:
как ни сложен любой лабиринт -
он ничто по сравненью с прямой,
с вертикалью бушующих чувств,
с громом тихого слова “иди”...
Где-то рядом, бесшумен и густ,
валит снег, накрывая пути.
Он, быть может, - единственный шанс
совершить долгожданный побег -
потому-то сегодня, сейчас,
лишь с побегом рифмуется снег.
Позабудь обо всем, сделай шаг,
первый медленный шаг за порог,
цепенящий предательский страх
разрывая движением ног.
Шаг - разрыв, начинающий путь,
первый шаг. Так шагни же вперёд -
как ребенок в начале - и пусть
боль горячей волной обожжёт.
Не поддайся, стерпи эту боль,
и для снега, что валит стеной,
прозвучит, точно верный пароль,
скрип последней двери за тобой.
Он наощупь, как-будто слепой,
не спеша по лицу проведя,
догадается, кто ты такой,
и как равного примет тебя.
Боль, страдания, страхи, тоску,
то, с чего твое сердце болит,
все, что ты пережил на веку -
все в себе снегопад растворит.
Потому, что его белый цвет -
все цвета и оттенки цветов,
это каждый вопрос и ответ,
непрерывность начал и концов.
Белым взмахом бескрайнего сна
валит снег все сильней и сильней,
засыпая вещей имена,
сами вещи, значенье вещей.
Это - “дым”?, это - “чай на столе”?,
а вот это - “рябина”?, “ружьё”? -
нет, повсюду лишь снег на земле,
ей присвоивший имя своё.
Он на тысячи стершихся вёрст
бесконечен, бесстрастен и чист -
как ещё не расписанный холст,
как ещё не исписанный лист.
И ты медленно вступишь в него,
в этот блеск миллионов белков.
Ты и снег. И вокруг - ничего.
Ничего, даже скрипа шагов.
Ни домов, ни деревьев, ни вех...
И, накрытое снежной волной,
будет тело твое как ковчег,
где душа - это спасшийся Ной.
Так плыви же, но помни про цель,
ту далекую цель впереди,
до которой, шагнувший за дверь,
ты когда-нибудь должен дойти.
Уходящий - на север? на юг?
ты не думай со страхом о том,
что заблудишься, сделаешь круг -
и упрешься в покинутый дом,
что сумеешь дойти, добежать,
но, добравшись до цели своей,
вскоре с болью решишься опять
уходить от врагов и друзей.
Ты не думай об этом, беглец,
уходи, утопая в снегу.
Что такое начало, конец,-
дай додумать глупцу и врагу.
И пусть след - точно пробу пера -
занесет незаметно для глаз,
нет ни завтра, беглец, ни вчера,
а всегда и повсюду - сейчас,
то простое движенье ноги,
может быть не туда, невпопад.
Но ведь жизнь - это только шаги
сквозь стирающий все снегопад.
1993