Нагрянувший дождь беззастенчиво стукал в окошко,
Как–будто смеялся над тем, что закончилось лето.
Жалел ли меня кто-нибудь, ну хотя бы немножко?
Когда я разделась, никто не смутился при этом.
Не скрыть от окошка своё обнажённое тело,
А осень смотрела сквозь дымку стекла простодушно,
Как-будто бы это простое, обычное дело -
Раздеться безмолвно и лечь на скамейку послушно.
Всё сделала это я словно во сне беспокойном,
Всему подчинялась и ёжилась в позе неловкой,
Но знала я, что без малейших сомнений достойна,
Чтоб в виде таком привязать меня грубой верёвкой.
А осень смотрела в окно без малейшей тревоги,
В лесу отсыревшем свои наводила порядки,
И, может быть, это лесные лукавые боги
Для девушек розги кладут в огуречные кадки.
Не слышал никто от меня ни мольбы, ни протеста,
Пока не коснулась лоза меня с посвистом жадным,
Всему, очевидно, найдётся и время, и место,
И это не будет событием слишком уж важным.
Когда поднимусь, не увижу улыбок злорадных,
Пойду погулять, поклонюсь удивлённой соседке,
А осень игриво качает в ладонях прохладных
У речки тугие, листву потерявшие ветки.