В воскресный день базарного угара
не успевал чеканить молоток,
ассортимент особого товара
толпе предложен рыночной на торг.
За ложь высокую давали цену,
а хитрость улетела на ура,
купили лиходейку и измену
и подлость кто-то дорого забрал.
За лесть и зло немало запросили,
а жадность как всегда была скупа
и торговалась из последней силы,
чем тешилась редевшая толпа.
Стояла Правда на пустом базаре
босая, в рубище и без креста,
но с гордыми и чистыми глазами,
как ясный день прозрачна и проста.
Не то, чтоб прицениться, сторонились,
украдкой прятали стыдливый взгляд,
страдалицу давно похоронили,
в чем каждый был причастно-виноват.