А небо пылало, и было пронзительным, словно
копье, на котором осталась вчерашняя кровь.
Там муках рождалось и корчилось первое слово,
еще не надеясь на пищу, защиту и кров.
Закатом облиты, дрожали осклизлые перья,
на самой границе захлопнутых кожистых век,
на стенах пещеры, застыли карминные звери,
И плакал от боли придумавший их человек.
Но слово взлетело, и мир потерял первородство.
И вкус чечевицы отныне нам смутно знаком.
Слова умирают - они не умеют бороться...
Слова убивают - они не сидят под замком.
То, первое, в перьях, и складках морщинистой кожи,
Пропахшее глиной, познавшее страх темноты,
Умрет предпоследним - когда ничего не поможет,
до смертного часа. Последним останешься ты.