задумчивое утро новым годом
заполнены мозги до отвращенья
в виски как в скалы ударяет
девятый вал преогненной воды
ты говорила мне что я помолодел
так странно зеркало противоречит
ну хорошо сегодня буду молод
клянусь что на сегодня позабуду
как с вечера в ладони прятал
преступные и глупые стихи
да отчего бы и не позабыть
ведь это было так давно
ещё вчера в прошедшем веке
я думал (ну по крайней мере
я был уверен в том что думал так)
о том что ты наверно ждёшь меня
с тоски слезами обольёшь подушку…
какой однако вздор эти мечтанья
и вот лежу как заливная рыба
«позорную» звезду лелею на груди
безумный мир упрятав в черепной
коробке пухнет от него она
пускай лежат спелёнутые туго
плоды метафизических усилий
и не тревожат воспалённый ум
сворачиваю кольца под тулупом –
столетний змей – и чую что вот-вот
чешуйчатая скорлупа иллюзий
что дескать тот кто любит тот любим
рассыплется лохмотьями по полу
с минуты на минуту жду но – дудки...
итак я снова упадаю с неба
отнюдь не в упоительные сны
где был я мудрым лёгким и весёлым
а в этот хмурый медленный рассвет
в котором я себя обнаружаю
в квартире у друзей на трудовом
пролюбленном до срамоты диване
к тому же в непосредственной близи
от недопитых и не съеденных чудес
чужого кулинарного искусства
о, в этом тухнущем букете я ловлю
и обоняю до бессмертья ясно
чудесный запах пряников из мёда
и дивные румяные слова
твои звучат отчётливо и чисто
“ну вот попробуй это дерьмецо”
когда б ты знала что в тот вечер был я
счастливейшим на свете копрофагом
я был спокоен и велик как горы
словно Синген при Каванакадзиме
сидел с тобою рядом будто пёс
и ревновал закусывая губы
к Руслану всякий раз когда
его трепала ты за уши и за холку
и яростно хотелось в тот же миг
мне обрасти такой же дивной шерстью
чтобы твои изящнейшие ногти
ласкали мой склоненный долу скальп
когда б я мог то стал бы Иоанном
чтоб собственную голову на блюде
тебе как Саломее поднести
и чтобы в гипнотическом экстазе
ты не смогла бы взора оторвать
от глаз моих разомкнутых навеки
ведь только в смерти буду я красив
исполненный сакрального покоя
и всё что я смогу забрать с собой
туда где ночь и день неразличимы
пусть будет только этот взор
моей охранной грамотой в дороге
так грезил я фантазии мои
не ведали ни меры ни смущенья
и твой вопрос “о чем ты думаешь”
я пережил как школьник на уроке
и онемел предательски язык
из всей колоды расторопных карт
достал только шестёрку “ни о чём”
отягощённый собственным банкротством
я тем не менее подумал “странно
какой же я нелепый человек
смолчать бы - а меня поносит
развлечь бы – хуже рыбы нем
запомнить – начисто забуду
погонят – не смогу уйти”
и вся вина моя таится
в безмерности она страшит твою
природу и тогда я осознал:
безмерность предана тобою к мере
(как я подозреваю – наивысшей!)
встать под прицел твоих лучистых глаз
и глубину измерить их до тла
сгорая мотыльком на свечке
безукоризненных и непорочных
до боли виртуальных поцелуев
по телефону................................
......................................................
..........................на хозяйский стол
вскочил безумный с голоду котище
селёдкою под шубою влекомый
ему бояться нечего в квартире
обычный новогодний мёртвый час
а я ему препятствовать не стану
пусть хоть ему сегодня будет праздник
я вылез из-под драного тулупа
в башке как я уже сказал прибой
и ангел всенародного похмелья
меня встречает радостно “сибирской
короной” тошнотворно тёплой – к чёрту!
и дымные колечки сигареты
в оплёванном и вымерзшем подъезде
(как будто в восемнадцатом году)
наводят мысли бестолковые
наверное (не убеждён в обратном)
как вынести себя средь пены дней
как выдержать всё что невыносимо
хоть можно выдержать на самом деле всё
и это-то как раз невыносимо
всё это – лишний повод для печали
и оглушительный вопрос взорвал мозги:
что я здесь делаю?...........................
...............................но вот опять
растаявшим мороженым на блюдце
оранжевое киснет настроенье
ты словно остров накануне рядом
но до тебя пути ещё сто лет
томительного одиночества
когда полковнику совсем никто не пишет
и я – ему подобен – обретаю
невыразимую блистательную силу
глотать дерьмо вселенной чтобы смочь
в глазах твоих ещё раз отразиться
измерить небо взмахом белых крыл
и ни о чём потом не сожалея
рас(п,б)иться...
2 – 3 января 2000